Джо сразу уснула, а Эллиот не мог сдержать улыбки: у него никогда еще не бывало любовницы, которая засыпала бы сразу после соития. Он почувствовал своего рода гордость, хоть и подозревал, что причиной столь быстрого ухода от реальности были вовсе не его потрясающие способности, а усталость и напряжение.
Прежде, чем подняться, Эллиот ненадолго присел на колени, чтобы насладиться зрелищем. Рот у него наполнился слюной при виде ее маленьких округлых грудей с тугими розовыми сосками, которым он толком не уделил внимания, потому что, снедаемый страстью, сразу ворвался в нее.
Что ж, у него уже давно — почти год — не было любовницы, так что он изголодался по женской ласке, как, впрочем, и она по мужской.
Эллиот испытал облегчение, поняв, что Джо не девственница. Он остановился бы на поцелуях, если бы заметил хоть тень неопытности. Пусть он и желал ее до одержимости, но лишать невинности считал недопустимым.
Спящая, Джо казалась куда моложе своих двадцати восьми лет. Большую часть их совместного путешествия она скрывала необычный цвет волос, втирая в них пепел, чтобы придать унылый сероватый оттенок. Эллиот по опыту знал, что окружающие редко решаются приблизиться к неопрятному грязному человеку, и сам не раз пользовался этим трюком в прошлом.
Вчера, когда они добрались до хлева, Джо пропала куда-то на час и вернулась такой чистой, сияющей и прекрасной, что он таращился на нее как деревенщина.
Чем дольше он смотрел на нее, тем больше она краснела, потом пояснила, поморщившись при попытке провести по волосам гребнем:
— Ручей сейчас не такой уж и холодный.
Эллиот понял намек. От него самого разило за версту, и он обрадовался возможности смыть пот и грязь, скопившиеся за несколько недель пути.
Он подозревал, что завтра им придется опять вымазаться в грязи для маскировки, так что сейчас без малейших угрызений совести жадно рассматривал ее порозовевшее от страсти тело и шелковистые светлые волосы.
Она не обладала пышными формами, но была стройной и крепкой, с тонкими костями и гибкими изящными мышцами. Кожа ее имела цвет свежих сливок, и только руки и лицо чуть темнее от пребывания на солнце.
Красота Джо Браун была элегантной и утонченной. Родись она в другую эпоху и с другой судьбой, Ватто или Рейнольдс могли бы посвятить ей свои полотна, хотя ей и не доставало нарочитой игривости моделей первого и застенчивой беспомощности героинь второго.
Она была волнующе противоречивой: грациозной, но сильной, хрупкой, но неистовой.
Словно почувствовав его взгляд, Джо беспокойно поежилась и открыла глаза, и лицо ее встревожилось:
— Что-то случилось?
Она резко села, но Эллиот успокоил ее:
— Ш-ш-ш… Все в порядке. Я сейчас.
Он предоставил Джо немного прийти в себя, а сам взял тряпку из тех, что сушились со вчерашнего дня, и обмакнул в ведро с прохладной водой, а когда вернулся, она, приподнявшись на локтях, рассматривала следы его страсти у себя на животе.
Эллиот покраснел до ушей и опустился рядом с ней на колени.
— Я бы сразу все смыл, но не хотел тебя будить. Имей в виду, вода довольно холодная.
Джо наблюдала своими непостижимыми глазами, как он смывает семя и вытирает кожу насухо.
— Иди сюда, — сказал Эллиот.
Потом Джо нырнула под одеяло, а когда он присоединился к ней, хотя у них был второй комплект одеял, уже разложенный с прошлой ночи, ничего не сказала.
Эллиот вновь лег на бок и медленно протянув к ней руку, положил ладонь на талию и приятно удивился, когда Джо не стала отстраняться.
— Джо, ты…
— Я в порядке, — сказала она ровно. — Это ничего не значило.
Ее краткий ответ должен был причинить Эллиоту боль, но такая прямота его насмешила.
— Приму к сведению.
Джо обернулась, и лицо ее выражало не больше, чем голос.
— Я серьезно.
— Знаю. — Должно быть, Эллиоту не хватало не то осторожности, не то ума, потому что он рискнул погладить ее ровный плоский живот, чувствуя себя так, словно гладит дикую камышовую кошку. — Просто расслабься, и давай наслаждаться этим утром, а? Завтра — да и в дальнейшие дни — нам будет не до удовольствий.
Тело Джо напряглось под его рукой, но она не отстранилась и не схватилась за нож.
В конце концов, через какое-то время она слегка кивнула, и напряжение покинуло ее лицо.
Почувствовав уверенность, Эллиот продолжил ее ласкать рукой, уже касаясь не только ее лона, но и шелковистой кожи под грудью.
Вместо того чтобы выпустить ему кишки, Джо чуть выгнула спину и потерлась о его ладонь.
— Не стану спрашивать, кто ты такая на самом деле и откуда родом, — пообещал Эллиот тихо. — Но мне хочется знать, как давно ты выполняешь такого рода работу в одиночку.