И глядя на то, как местная эскадра пытается сформировать заслон из своих МЛА, выставив против наших истребителей и перехватчиков суммарно шесть эскадрилий, у меня возникал один-единственный вопрос.
— Да они обезумели! — произнес Пеллеон, озвучивая появившуюся у меня в голове мысль. — С одних только звездных разрушителей мы в состоянии выставить двадцать эскадрилий истребителей и перехватчиков, с крейсеров — еще двенадцать. По суммарной мощи мы их превосходим… И они начали бой, даже не потребовав от нас убраться из системы!
— А вы бы отошли, капитан, если б они нас попросили об этом? — поинтересовался я.
— Нет, конечно, сэр, но… — Пеллеон замялся. — Это же идиотизм!
— Это — мон-каламари, — поправил я, хотя утверждение командира моего флагманского звездного разрушителя было недалеко от истины. — Они славятся своей инертностью мышления и тягой поддерживать обреченные и несбыточные идеи. Противостоять Империи, даже находясь в меньшинстве — это их национальный вид спорта.
— Вы шутите, сэр? — нахмурился Пеллеон.
— Вспомните сражение за верфи Хаста, капитан, — произнес я.
— А ведь точно, — вздохнул командир «Химеры». — Что ж, я думал все ограничится уничтожением их орбитальной станции…
— Как видите, капитан Шнайдер не справился с ней до нашего прибытия. — произнес я, разглядывая на тактическом экране иконку массивного защитного сооружения, оберегающего сон местных жителей. Настолкьо оберегающего, что даже две эскадрильи истребителей, составляющих авиакрыло станции типа «Голан-I» не соизволили присоединиться к сражению. А расстояние в две сотни единиц между станцией и сражающимися звездолетами не позволяло артиллеристам орбитального укрепления присоединиться к атаке. Впрочем, судя по маневрам звездолетов Новой Республики, они не против того, чтобы разорвать полусферу строя, выстроенного капитаном Шнайдером, вырваться из западни и отступить под защиту «голана».
— Разрешите доложить гранд-адмиралу, капитан Пеллеон? — бойко поинтересовался подошедший лейтенант Тшель.
Гилад, судя по тихому чертыханию, едва не подавился собственной ответной репликой. Сколько месяцев он третировал молодого офицера, чтобы тот соответствовал букве Устава? Месяца три уж точно. Сколько времени прошло после того разговора здесь же, на мостике «Химеры»? Меньше суток.
Результат, что называется, на лицо.
— Докладывайте, — в промежутках между кашлем, произнес Гилад, отворачиваясь в сторону.
— Гранд-адмирал, сэр, на связи «Немезида». Капитан Шнайдер просит «Химеру» поддержать его огнем и отрезать корабли противника от возможного отступления, — отрапортовал лейтенант Тшель.
— Нужно помочь, — прокашлявшись, высказался Пеллеон, возвращаясь в изначальное положение справа от меня. — Сэр, — добавил он спустя долю секунды.
— Выдвигайте «Химеру» в точку три-семь-девять, — произнес я, слегка подавшись вперед, что не особо понравилось дремавшей у меня на коленях йсаламири. Животинка, одарив меня недовольным взглядом, слегка подвинулась. — Сообщите командиру «Немезиды» о нашем курсе и отказе в просьбе.
— Есть, — ответил Тшель, быстрым шагом направляясь в сторону «ям».
— Сэр, — тихо произнес Пеллеон. — Но в таком случае противник имеет возможность выбраться из ловушки. В этой точке «Химера» способна произвести идеальную высадку десанта, но не сможет блокировать отступление звездолетов противника.
— У Фон Шнайдера в оперативном подчинении три звездных разрушителя, пять средних крейсеров, три кореллианских корвета, — перечислил я. — Против него — два звездных крейсера мон-каламари и шесть эскадрилий малых летательных аппаратов. Если он не в состоянии справиться с численно и качественно уступающим ему противником — ему не место на мостике звездного разрушителя. По крайней мере — под моими командованием.
— Я понял, сэр, — произнес Пеллеон.
Несмотря на свой миролюбивый нрав, иторианцы крайне не жаловали Галактическую Империю и все, что с ней было связано. В этом их сложно обвинить — незадолго до Битвы при Явине IV Итор попал в осаду имперского флота. Причина проста — девятнадцать лет Палпатин игнорировал тот факт, что иторианцы являются обладателями одних из лучших сельскохозяйственных технологий. А тут спохватились, подумав, что смогут использовать их знания в военных целях. Имперский офицер угрожал уничтожением иторианских лесов, состоящих из полуразумных растений в случае несогласия с выдвинутым ультиматумом. Кризис разрешился благодаря местному жителю, иторианцу, который выторговал безопасность планеты в обмен на раскрытие иторианских секретов.