– У меня бумага закончилась, – пояснила девушка, расплывшись в улыбке, – но, думаю, я уже у цели. Вот только понадобилось немного сменить перспективу.
Грэйсон многозначительно на нее покосился.
– И ты полезла на крышу.
– И я полезла на крышу.
Грэйсон аккуратно поставил Катару на пол.
– Я думал, ты посвятишь этот год путешествиям, раз уж взяла перерыв в учебе.
Вот мы и добрались до причины, почему она не отвечала на его звонки.
– Мне хватит времени на кругосветку, обещаю! – заверила она.
– После «Грандиозной игры», – уточнил Грэйсон с отнюдь не вопросительной интонацией.
Джиджи не стала спорить. Какой смысл?
– Семь игроков, – с блеском в глазах начала она, – семь золотых билетов: три – для тех, кого выберет Эйвери, и четыре – для тех, кто отыщет шальные карты!
Эти самые четыре шальные карты спрятаны в потайных местах по всей стране. Единственная подсказка публиковалась менее чем за сутки до начала игры. Джиджи Грэйсон, истинная фанатка головоломок, никак не могла упустить такой шанс!
– Джиджи, – спокойно произнес Грэйсон.
– Ни слова больше, – выпалила девушка, – все знают, что «Грандиозная игра» – групповой проект, так что мое участие в любом случае будет выглядеть сомнительно, учитывая, что я твоя сестра.
Под групповым проектом она имела в виду сотрудничество братьев Хоторнов и наследницы состояния Тобиаса Хоторна – четырех внуков эксцентричного миллиардера и никому прежде не известной девушки, которой достались все его богатства.
– Вообще-то, я никоим образом не участвую в организации испытаний этого года. Эйвери и Джейми велели мне быть на подхвате. Я стану приглядывать за участниками, меня не посвящали в детали, чтобы сохранить все загадки в секрете.
«Если не знаешь, что за карты у тебя на руках, ни за что не сможешь их выгодно разыграть», – подумала Джиджи.
– Это круто! – сказала она вслух. – И всё же ничего мне не говори! – Она смерила его строжайшим взглядом. – Я должна догадаться сама.
Грэйсон уважил ее рвение всего парой секунд молчания, а потом спросил:
– А где твоя кровать?
Джиджи не ожидала такой резкой смены темы. «Хитро, хитро, Грэйсон!» Одарив брата лучезарной улыбкой, она кивнула на матрас, лежащий на полу.
– Вуаля!
– Это матрас. А я про кровать спрашиваю.
Кровать, о которой брат сейчас вспомнил, была сделана из красного дерева и по праву считалась антикварной. Пока Джиджи судорожно придумывала, чем бы отвлечь Грэйсона, чтобы не развивать эту тему дальше, он подошел к шкафу и распахнул его.
– Теперь тебе, наверное, интересно, куда подевались все мои вещи, – беззаботно предположила Джиджи. – С удовольствием расскажу! Но после игры.
– В пяти словах. Можно меньше. Вперед, Джулиет!
Раз он назвал ее полным именем, значит, скорее всего, не отстанет. За полтора года, прошедшие с их первой встречи, Джиджи пришла к выводу (спасибо рассудительности и слежке), что знаменитый миллиардер с детства готовил Грэйсона на роль идеального наследника – устрашающего, властного, всегда держащего ситуацию под контролем.
Джиджи закатила глаза, но всё же подчинилась его требованию.
– Обратная кража, – объявила она, подсчитывая слова на пальцах, и расплылась в улыбке. – Ну вот, хватило и двух!
Грэйсон опять устрашающе вскинул бровь.
– Обратная кража – это когда тайком проникаешь в помещение, всё по классике, вот только ничего не воруешь, а, наоборот, подбрасываешь, – услужливо пояснила Джиджи.
– Означает ли это, что твоя кровать из красного дерева теперь стоит в чьей-то чужой комнате?
– Ну что за глупости! – возмутилась Джиджи. – Я продала ее за наличные, а себе добыла вот это! – Джиджи решительно опустилась на корточки и позвала к себе Катару.
Предчувствуя – и абсолютно обоснованно, – что ему на голову вот-вот посадят очень крупную кошку, Грэйсон присел на колено и легко коснулся плеча девушки.
– Это всё из-за нашего отца? – спросил он.
Дыхание у Джиджи не сбилось. А улыбка ничуть не потускнела. Если хочешь и дальше делать вид, что страшная тайна – это просто рядовой секретик, не больше, а ты вполне справляешься с тем, чтобы и впредь его хранить, не смей даже думать о Шеффилде Грэйсоне – вот какого правила она придерживалась.
Если улыбаешься, чувствуешь себя счастливее – так ученые говорят.
– Нет, это мое личное дело, – ответила Джиджи, почесывая Катаре шею, а потом поймала кошачью лапку и указала ею на дверь. – Давай выметайся!
Но Грэйсон и не посмотрел в сторону выхода.
– У меня кое-что есть для тебя, – произнес он, сунул руку в карман пиджака от «Армани» и достал черную подарочную коробочку шириной в дюйм и длиной в парочку печений «Поп-тартс». – От Эйвери.