— Сказал выскочка, который не поскупился на два здания с огромными аудиториями и пять лабораторий для своего факультета.
Улыбка сползла с лица Маноя.
— Знайте свое место, мастер Этикоэл Тон.
— Стоило бы сказать тебе то же самое, но намного раньше, — огрызнулся реамант. — Как ты вообще стал главой Академии, молокосос?
— А кого бы вы предложили? Себя? — фармагик подался вперед, и на его лицо легла тень, подчеркивающая хищный оскал, позаимствованный у Шеклоза, и пронзительный взгляд. — Вы хоть понимаете, что вашей никчемной науке даже не место в Академии? Да что я говорю — в ваших дешевых фокусах нет и намека на науку. Можете благодарить меня за то, что не вышвырнул ваш цирк на улицу, как только стал здесь главным. Бесполезная реамантия только и годится, чтобы ублажать прихоти богачей, желающих подогнать одежду по размеру или добавить в свои напитки какие-нибудь веселые пузырьки. И пока они платят нам за услуги реамантов, я позволяю вам и вашим шарлатанам оставаться в составе Академии, раз от вас есть хоть какой-то толк. Я забуду ваши слова, но к этому разговору мы больше никогда не вернемся, мастер Этикоэл.
— Высокомерный мальчишка, — прошипел Тон. — Вышвырнуть меня из Академии? Я вступил в нее, когда тебя еще на свете не было, а вершин реамантии достиг, пока ты сиську у мамки просил и мочился себе в штаны, сопляк!
"Давно бы уже убил его, — вздохнул Маной. — Но он такой забавный и безобидный старичок, что рука на него не поднимается. А эта лысина вкупе с растрепанной бороденкой — просто умора".
— Всего хорошего, мастер Этикоэл, — произнес с улыбкой фармагик и указал на дверь. — Было приятно с вами побеседовать.
— Тебе повезло, что ты приносишь людям пользу, исцеляя их. Поэтому вредить я тебе не стану. Только ради других, — сказал реамант и вышел из кабинета под смех Маноя.
Молодой глава Академии был во многом прав. Этикоэл вошел в домик, выделенный реамантам, и посмотрел на лица людей, оставшихся на факультете. Большинство уже давно покинули его, отправившись развлекать богачей за копейки, а остальные создают видимость деятельности и довольствуются какими-то мелочными опытами, не продвигаясь вперед ни на шаг. Слабовольные, забывшие все свои перспективы, амбиции и желания неудачники, которые застряли в Академии на презираемом всеми факультете только потому, что больше им некуда идти. Они разочарованны в учебе, в науке, в будущем.
Внезапно взгляд пожилого реаманта остановился на юном ученике с забинтованной рукой. В глазах Аменира Кара горела жажда знаний, он уже давно перечитал все книги по теории реамантии, которые удалось вывезти из Донкара. Юноша усердно изучал новые особенности и схемы нитей мироздания, повторяя раз за разом практические задания. Он верил в слова Этикоэла, что однажды реамантия сможет изменить мир к лучшему. К тому же Аменир обладал огромной силой искажения реальности, у него имелся потенциал, который надо развивать.
"Ладно, Маной Сар, мы отложим учебники и пустые факты, — подумал Тон. — Пришла пора передавать реальные знания".
— Как твоя рука? — спросил он, подойдя к Амениру.
— Еще болит, — смущенно улыбнулся начинающий реамант. — Но куб я уже могу вызывать для занятий, хоть у меня потом и кровоточит ладонь. Иногда она…
— Иди за мной, — перебил ученика Этикоэл и проводил его в свой кабинет. — У тебя есть талант и желание развиваться, в отличие от тех слизняков на первом этаже. Строго в научном плане ты их уже переплюнул, но не обольщайся, тебе не хватает реальной практики.
— Но я усердно выполняю все практические задания, которые предписаны обучением на факультете реамантии, — удивился Аменир.
— Бред. Никчемные упражнения, чтобы ничтожества думали, что познали реамантию, — отмахнулся Этикоэл. — Ты же изучил теоретические трактаты вдоль и поперек, так зачем такую глупость сейчас сказал?
— Но там описаны невероятные схемы, которые пока еще…
Старик вскинул руку, и в воздухе повис его алхимический куб. Светящиеся золотистым сиянием символы на его секциях начали быстро сменять друг друга. Аменир пытался понять, чего хотел добиться Этикоэл, но он еще не сталкивался вживую с такой сложной комбинацией, хотя где-то в книгах нечто подобное видел.
Пространство между старым реамантом и книжной полкой у противоположной стены стало сокращаться прямо около Аменира. Осознать происходящее удавалось с трудом, одно только наблюдение за этим вызывало жуткую головную боль. Невообразимая воронка образовалась в воздухе перед Этикоэлом, старик просунул в нее руку и достал оттуда книгу. Стянутое пространство с хлопком распрямилось, и алхимический куб растаял, сливаясь с ладонью.