На прошлое Рождество, когда у меня было много гостей, включая Анну со Стефаном, я кроме традиционных рождественских шведских блюд приготовила пару русских национальных. Селёдка под шубой пользовалась особым успехом, и большинство гостей не только взяли у меня рецепт, но и упорно изучали, как произносится название блюда на русском языке. Русская речь вернула меня из моих размышлений.
— Зачем усложнять работу поваров, чтобы угодить моим вкусам? Это не разумно, – возразила я.
— Твоя "сельёдка под шубой", – опять по-русски произнесла Анна, хотя в своё время я представила и дословный перевод на шведский, который очень развеселил моих гостей в рождественский вечер, – такое прекрасное блюдо, что я уверена, очень понравится многим гостям. А готовится оно очень легко, и любой повар справится без труда. Я и сама уже пару раз готовила это блюдо. Стефан каждый раз заворачивал его за уши с удовольствием.
— Ну, если "селёдка под шубой" становится таким популярным блюдом среди шведов и тем более, очень нравится твоему будущему мужу, я разрешаю включить его в ваш праздничный стол, – с улыбкой сказала я.
— Сельёдка под шубой, сельёдка под шубой, – повторяла Анна, – какой забавный и сложный русский язык.
— Я знаю, что для русских шведский язык такой же сложный, – утверждала я. Просто у меня не возникло сложностей с обоими языками. Даже с тремя. С двух лет в моей жизни равноценно присутствовали русский, шведский и английские языки. По-русски мы говорили дома, на шведском языке я разговаривала в детском садике с новоиспеченными подружками и друзьями, а мультфильмы и множество обучающих и познавательных программ папа почему-то покупал на английском языке. Как вспоминала мама, папа часто любил общаться со мной по-английски. Хотя я отвечала на русском или шведском, но прекрасно понимала, о чём он у меня спрашивал. После, школа и институт увеличивали и шлифовали мои познания языков. На втором курсе я очень увлеклась французским и итальянским языками и взяла дополнительные занятия по их изучению. Окончив институт, я уже сносно могла объясняться ещё на двух языках. Зная пять языков, я не считала себя полиглотом, но сложностей при изучении новых я уже не испытывала. Хотя, общаясь с семьями русских эмигрантов, мне приходилось наблюдать, как тяжело им дается шведский язык.
— Осмелюсь предположить, что вы русская, – услышала я за спиной уже знакомый голос на английском языке. На этот момент мы с Анной уже стояли в очереди к кассам, обернувшись, увидели мужчину, с которым так и не познакомились в отделе мясных деликатесов.
— Во всяком случае, родители у меня русские, – сейчас я точно осознала, что хочу узнать поближе, человека с такой сильной энергетикой и сделала первый шаг в эту сторону, – А вы, как я понимаю американец?
— По паспорту, да – американец, – ответил мужчина и добавил, – но это только по паспорту.
— То есть? – уточнила Анна.
— Я себя уже считаю гражданином мира, – без какой-либо ноты высокопарности в словах, ответил незнакомец.
— Вы путешественник? – предположила я.
— Скорее странник, – спокойно поправил американец, – Судьба постоянно кидает меня по всему земному шару. Сегодня я в Стокгольме, а завтра могу оказаться в Париже, Лондоне или Нью-Йорке.
— Наверное, интересно посмотреть весь мир своими глазами? – полюбопытствовала я.
— Конечно, интересно! Каждый уголок нашей земли уникален и непохож друг на друга. В её многообразии и есть привлекательность для таких странников как я.
— А я ещё нигде не бывала за пределами Швеции. За исключением России, в которой родилась, но я ничего не помню о ней. Мне было два года, когда мы уехали жить в Швецию, – не скрывая своей горечи, поэтому поводу, сказала я.
— Вы ещё молоды и у вас много времени впереди, чтобы оценить красоту нашей планеты, – оптимистично сказал мужчина "ковбойского" типа.
Абсолютно неосознанно я провела взгляд по его рукам. На запястье левой руки красовались швейцарские часы «Да Винчи» с вечным календарем, но не в оригинальном золотом, а, по всей видимости, в платиновом корпусе. На пальцах рук только на мизинце левой руки, был небольшой перстень из той же платины и на верхнем покрытии из черного камня крохотными бриллиантами был выложен символ в виде зигзага, напоминающего удлиненную вначале на одну черту латинскую «W». Мне стало интересно: "Есть ли у него семья?" и сразу возник наводящий вопрос:
— Не смотря на такой интересный образ жизни у вас все же должен быть свой укромный уголок, где вы всё-таки живете постоянно?
— Постоянно? Нет, но где я хотел бы задерживаться подольше, места есть. Мне очень понравился Стокгольм и для того чтобы бывать в нём чаще, я специально купил здесь квартиру.