Чувства выгорают. Мертвая зона,
На месте вчерашних страстей.
Умершие дорогу обещают
Десятка жизней длинней.
И вот ощущение пепла,
сгоревшего дня,
насыпано в чашку. Померкло
Желанье любить и обнять,
Холодный закат выползает и топит
Усопшую боль
Одна из толпы. А толпа не заметит
На ране шипящую соль
В пути... Бродячий пес
Чувства становятся глубже
И восприятие ярче...
Поступью тихой разбужен
Пес на асфальте горячем.
Мятая шкура и лапы,
Стертые в кровь о дороги.
Хвост полиняло-поджатый,
Взгляд обреченно убогий.
Воздух, прожаренный солнцем,
Уши ласкающий ветер.
Путь нелегко достается
Нечеловеческим детям.
Туман
Туман. Опять туман. Мне кажется туманом,
Мой город дышит, словно дымом сигарет.
Он поглощает все: дома, деревья.... Странно,
И люди в нем как будто есть, а будто бы их нет.
Он поглощает суету. Движения в нем плавны.
Мир - призрак. Лишь туман в нем господин.
В тумане растворяются желанья,
И чувства человеческих личин.
Который день за окнами в тумане школа,
И площадь, и далекий где-то банк.
Над рынком и над зданием в разломах
Тумана клочья рваные висят.
Мне хочется согреться и забыться,
Но не поможет в старой кружке чай.
Мне холодно. Туман. Туман клубится
И сердце охлаждает невзначай.
Кошка
Статуэткою. Богиней Бастет.
Призрачным нефритовым пятном,
Героиня позабытой сказки
Кошка под распахнутым окном.
Ей не важно кто ее погладит,
Кто ей крикнет истерично: "Брысь"!
Кошка в наступающей прохладе
По покатым крышам тенью - ввысь.
На луну огромные глазищи,
Черный, мягкий, нежный, мокрый нос.
Что же эта кошка в небе ищет?
В шутку ищет, сдуру иль всерьез.
И зачем ей видеть эти звезды?
Спящий город с этой высоты?
Втягивать прохладный, влажный воздух,
И бежать сквозь дебри темноты.
По покатым крышам и карнизам,
Черной незамеченной стрелой,
Героиня непонятной жизни
Просто кошка убежит домой.
В музее
Время уснуло на крышке рояля,
Я прохожу по музею одна.
И канделябры застыли в молчанье,
А под вуалью незримой печали
В треснувших рамах плывут зеркала.
Пусто. Свежо. Свет из окон на креслах.
Вечность назад прогоревший камин.
Чашки без кофе в фарфоровых блюдцах.
Плачут, тоскуют, ликуют, смеются
Лица с неярких забытых картин.
Я растворилась, исчезла. Забыта
Дней уходящих во мглу суета
Только в фарфоровых чашках разбитых
Склеенных наспех случайно разлита
Словно живущая здесь пустота.
Мы
Мы боимся громких имен,
Но мы любим бледные тени.
Мы неслышно мимо ползем,
По эпохе толпой привидений.
Мы боимся поднять глаза,
Мы боимся яркого света,
Мы не верим, что может слеза
Быть жемчужной из глаз поэта.
Мы не верим в искренность чувств,
Мы боимся собственной тени.
Утопили мы мир искусств
В многоликой толпе привидений.
Птичий язык
Мы говорим на птичьем языке,
На языке символики и знаков.
И, кажется, висит на волоске,
Наш разговор расплывчато - двоякий.
В чем суть его - предугадать нельзя.
Все смыслы, преломленные сознаньем,
Невидимыми тенями скользят
По строго равнодушному молчанью.
Задумчиво мы ловим каждый жест,
И в письмах между строк читаем мысли.
На птичьем языке сакральном. Без
него своей не представляя жизни...
Мистическая лирика
Doors
Проклиная и любя,
Ищу тебя среди обрывков снов,
Среди мистических миров
Среди невысказанных слов,
Ищу не находя.
Столик в кафе Лабрина,
Снова входишь, садишься одна
У дождём облитого окна,
За которым вечная весна,
Забытая навеки Коломбина.
Я открываю двери и смотрю.
Ты кофе пьешь и вечно ждешь
Меня. Но наша дружба - ложь!
Ты, допивая, чашку об пол бьёшь,
И удаляешься в объятья дня.
А я же замираю у двери,
И жду до отупления зари,
В которую никто уже не верит.
Навечно отворили Двери...
Психоделическое
Коронуют в небесах
Распинают на земле -
Противостояние.
Мир воды горит в огне
Непонимания.
До конца времен
Только вздох
Взгляд господень
На восток.
Новая эра
Новый век
Вера в которой
Мыслит человек...
Траурный ветер По мотивам романа Iesus Rex