До начала рабочего дня оставался еще час, а ходу до института от квартиры Лины — минут десять, не больше, так что спешить Сергею было некуда. Тем не менее, торопливо выпив на кухне чашечку кофе и наскоро прожевав рассыпчатый пирожок, он поторопился оставить квартиру — без хозяйки ему здесь вдруг стало неуютно и одиноко.
После субботника институтский двор поражал невиданной и даже какой-то неестественной чистотой. Шагая к своему корпусу, Сергей вдруг с грустью вспомнил, как два дня назад они с Линой убирали здесь мусор, и тут же сам себя мысленно выругал: «Спятил я что или? Ну, попрыгали пару ночей друг на друге, а мне уже что-то в башку втемяшилось. Лирические воспоминания, надо же — таскали вместе мешки с мусором! Идиот!»
— Прекратить и немедленно! — гневно сказал он сам себе вслух, рывком открыл дверь лаборантской и увидел вспыхнувшее лицо обернувшейся на его голос Аси Тихоновой.
Она и рыжий стажер стояли рядом, склонившись над столом с пробирками и колбами — плечико к плечику, головка к головке, — и что-то обсуждали. За исключением того, что рука стажера откровенно тискала ягодицы лаборантки, обстановка была сугубо рабочая. Рука стажера мгновенно скользнула вниз и повисла в воздухе. Ася выпрямилась, одернула свой слегка задравшийся халатик, и изобразила достоинство оскорбленной в лучших чувствах честной женщины.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, Сергей Эрнестович, что прекратить? — взгляд ее, казалось, испепелял. — Я показываю Володе, как делать посев на кровяной агар-агар.
Рыжий стажер тоже обернулся, освещенный сзади падавшим из окна солнечным светом, и неожиданно копна его волос кощунственно напомнила Сергею золотые кудри маленького Владимира Ильича Ленина на октябрятской звездочке.
«Черт побери, конечно же, Володя! Володя — Владимир Ильич Ленин, — его охватила радость при мысли о столь яркой ассоциации. — И как это я раньше не сообразил! Теперь-то я уж точно запомню его имя! Но каков наглец, а? И Аська хороша — он ей задок поглаживает, а она млеет. У нее что, взгляды на жизнь изменились, или она совсем дура — думает, что этот стервец на ней женится?».
И Сергей сурово сказал стажеру:
— А по поводу вас скажу следующее: мне был из-за вас нагоняй от директора — вас в рабочее время невозможно найти на рабочем месте.
— А кто, интересно, меня искал? — нахально воззрился на него рыжий Володя.
— И еще, — игнорируя его наглость, продолжал Муромцев, — если через неделю вы не представите отчет о своей работе, то стажировку вам никто продлять не будет, и направление в аспирантуру никто не даст.
— Вот прямо так и не дадут! — наглость струилась, казалось, даже из самых кончиков морковно-рыжих волос.
— Так и не дадут, — прищурившись, подтвердил Сергей. — Я первый не напишу вам характеристику. Так что думайте, как вам дальше устраиваться, — и, повернувшись на каблуках, вышел из лаборантской, громко хлопнув дверью.
Войдя к себе, он включил электронный микроскоп и, пока вакуум в системе доходил до нужного уровня, сел за стол, чтобы просмотреть присланные из редакции гранки статей. Ася прибежала минут через десять, плотно прикрыла за собой дверь и, упав на стул у окна, разрывающим душу голосом спросила:
— Сережа, ты и вправду не дашь Володе характеристику?
— Да, не дам, — ответил он, не отрывая взгляда от лежавших на столе бумаг.
— Тогда ему придется уехать, — с горечью произнесла она.
— Скатертью дорожка!
— Что он тебе такого сделал? Чего ты на него злишься? — Ася всхлипнула, и Сергей, подняв глаза, увидел, что на ее полном лице выступили красные пятна.
— Не понимаю, он что, обещал на тебе жениться? Или ты все еще ждешь и никак не дождешься предложения?
Вопрос был грубый и крайне бестактный, он это понимал, но злость на рыжего Володю кипела в его душе, выплескивая через край. Однако Ася ничуть не обиделась и сказала с вызовом, размазывая слезы по лицу:
— Жду. Да, жду, что предложит замуж, ну и что? Пусть хоть так — ради прописки.
Сергей слегка оторопел от ее откровенности.
— Я… я, конечно, не имею права вмешиваться, ты делай, как хочешь, но на правах старого знакомого позволь заметить: нельзя же так… так унижаться, Ася.
Говоря это, он испытывал острое желание, чтобы Ася сейчас разозлилась и послала его к черту, а то даже дала бы по морде. Вместо этого она ответила очень спокойно и просто: