Я тяжело оперлась о подставленное плечо.
…Изо всех сил вцепившись в луку седла, я временами закрывала глаза, чтобы не видеть несущуюся внизу землю, летящих вокруг лошадей – но тогда четче слышала гул копыт, улюлюканье, подбадривающие возгласы – гэй, гэй! Мы напоминали горный поток, я не могла вырваться из него, словно камень, захваченный лавиной. Кто-то хлестнул мою лошадь по крупу, и, оскалив зубы, вытянув шею, та понеслась еще быстрее, хотя это казалось невозможным…
Когда все кончилось, я почти сползла на землю, задыхаясь от изнеможения и пережитого страха. Охотники толпились вокруг загнанных оленей, обмениваясь возбужденными возгласами и смехом. Я уткнулась лбом в седло – проклятая лошадь теперь стояла смирно, едва поводя ушами. Избавившись от тошноты, я глубоко вздохнула и отцепилась от седла. И совершенно напрасно: на первом же шаге больная нога подвернулась, и я рухнула в снег.
– К чему такие почести? – прозвучал надо мной глубокий насмешливый голос. – Я вовсе не требую, чтобы передо мной вставали на колени!
Путаясь в юбках и меховом плаще, я попыталась подняться, но наст обламывался под руками, больная нога не повиновалась, и я только беспомощно барахталась в снегу. В отчаянье я вскинула голову. Лорд Фэрлин не собирался мне помогать; моя беспомощность, судя по ленивой улыбке, его лишь забавляла.
Снова раздался смех, мы невольно оглянулись на беззаботно веселившихся охотников – о боги, пусть они не увидят меня у ног Лорда-Оборотня! Всего двое еще не спешившихся всадников смотрели на нас: леди Найна – со злорадной усмешкой, Бэрин – напряженно и встревоженно. Плетка лорда Фэрлина продолжала равномерно похлестывать по голенищу высокого сапога.
– Да, – сказал лорд скучным голосом. – Вы действительно скверная наездница. В отличие от вашей прекрасной сестры.
Я готова была разразиться ругательствами – или слезами, – но что-то удержало меня. Может, тень затаенного любопытства в его глазах? Не ожидал ли он от меня этого? Не желал ли, чтобы я отреагировала именно так? Что бы это ни было, оно помогло мне сдержаться.
Лорд Фэрлин наклонился, подхватывая меня под локоть. В прикосновении не было ни бережности, ни уважения – меня просто рывком поставили на ноги. Удивительно, что он еще не встряхнул меня, как надоевшую тряпичную куклу. Игрушку, не оправдавшую его ожиданий… Убедился, что я держусь на ногах, и тут же разжал пальцы, отступая. Кажется, даже прикасаться ко мне ему было неприятно.
Едва лорд отошел к охотникам, рядом оказался Бэрин. Помог отряхнуть снег.
– Больно?
– Нет, – отсутствующе отозвалась я, провожая взглядом надменную прямую спину. В этот момент я понимала – если и существует то, что я ненавижу больше собственной хромоты, то это лорд Фэрлин.
Весь обратный путь Бэрин держался рядом, пытаясь меня развеселить. Я была благодарна ему, но едва улыбалась шуткам и рассказам. Даже оживленное лицо Эйлин, окруженной гарцующими всадниками, меня не радовало. Где-то там, позади, ехали лорд Фэрлин и леди Найна; казалось, их взгляды прожигают мою спину. Наверное, Бэрину следует держаться от меня подальше, чтобы вновь не разгневать лорда. Так я ему и сказала.
– Но Фэрлин не всегда таков, – возразил тот. – Я не понимаю, что с ним происходит. Он никогда не был так…
Бэрин замялся.
– Груб? – подсказала я. – Боюсь, я сама вызвала его неприязнь. Прекрасно понимаю, что я нежеланная гостья в замке…
– Что вы! – быстро возразил Бэрин. – Во всяком случае – не для меня. И мне нравится ваша выдержка. Я уверен – все наладится. Но мне бы не хотелось, чтобы вы таили обиду на Фэрлина…
– А почему вы извиняетесь за него?
– Он мой лорд и мой брат… – Бэрин взглянул на меня. – Мне не следовало этого говорить. Вы ведь не знали, правда?
Я справилась с пресекшимся дыханием, отвела глаза. Значит, и Бэрин… Бэрин из рода оборотней. А я еще хотела, чтобы он понравился моей сестре!
– Леди… Леди Инта… – позвал он через долгую паузу. Я едва осмелилась взглянуть на него. Спокойное лицо и напряженные темные глаза. Рука поднялась – коснуться моей руки – и опустилась. – Я не хотел пугать вас. Если вам неприятно мое присутствие, я оставлю вас и не затаю обиды. Я понимаю, что вы чувствуете.
– Понимаете?
– Конечно. Ведь я слышал россказни людей об оборотнях, так что, думаю, вы должны нас бояться.
– А что… – Я поколебалась. – Что в этих историях правда?
– То, что мы можем превращаться в зверей.
Я откровенно разглядывала его приятное лицо: где таится этот зверь? Где прячется? В каких тайниках души и тела? Что происходит с человеком, когда зверь выходит на охоту? Кажется, Бэрин готов отвечать мне, но я не готова спрашивать. Я боялась узнать лишнее… Сейчас я хоть как-то могла сосуществовать с ними. Что произойдет, если я узнаю всё?