— Например, выйти к безумцу и разбить его аргументы в пух и прах. Нести ответную проповедь, обличая всех тех, кто отвернулся от Создателя. Защитить вашу веру и вашу правду, не дожидаясь, пока божественный замысел начнёт действовать. Помните, что завещал нам Люций? «Послушание через неповиновение».
Я с интересом взглянул на мага. Эдвин неожиданно открылся мне с новой, доселе неизвестной стороны.
— Вы амалит, — едва ли не с восторгом произнёс я.
— Да! — приподняв подбородок, ответил он. — И тем горжусь. Горжусь, что не собираюсь сидеть сложа руки, наблюдая за тем, как мир катится в пропасть. Что помню слова Люция, жертвенного ангела, и не собираюсь от них отступать!
— Э, — протянул сапожник, — вы бы, господин верующий, потише бы. А то ненароком услышат. И вам не хочется от толпы получать, и мне поджогу тоже.
— Занимайтесь своим делом, — раздражённо бросил ему в ответ Эдвин.
Я рассмеялся.
— Я сказал что-то смешное, молодой человек? — сквозь зубы произнёс маг.
— Нет, — ответил я с улыбкой. — Просто забавно наблюдать за тем, как вчерашний еретик обвиняет кого-то в недостатке веры.
Лицо Эдвина вдруг стало белым, словно посмертная маска. Черты обострились, а сам маг грозным коршуном посмотрел прямо мне в глаза, нахмурив брови.
— Ты ведь не стоял на Чёрной переправе, Рейн, — злобно прошипел он. — Ты не стоял, тебя там не было. А я был. И до сих пор всё прекрасно помню. Как рыцари Белых Храмовников закрепились на правом броду. Как они стояли до самой темноты, удерживая переправу и раз за разом отбивая атаки. Копья, стрелы, пули, всё летело в них, а их белые плащи покраснели от крови. И когда эти… — он с ненавистью посмотрел на агитатора, — твари поняли, что не смогут прорвать оборону, тогда они бросили в бой чернокнижников. Уж не знаю, что еретики там призвали, но это существо пировало всю ночь. Я слышал, Рейн, слышал, как оно выдирало из солдат души. На том берегу слышал, сквозь шум реки и вопли командиров. И ни Тьмы мы с ним не могли сделать, ни Тьмы. Пока оно само не напировалось и не ушло. И тела я потом видел. Почерневшие, обугленные, без капли крови. Так что не говори мне о ереси, ты, флегматичный и чванливый идиот, сидящий на своём нейтралитете, как собака на заборе. Я видел, как выглядит ересь. Как выглядит чёрная магия и сгоревшее Писание. И поэтому да, я, амалит, буду делать всё, чтобы подправить замысел Создателя. И чтобы Чёрная переправа никогда не повторилась.
— Я… — я запнулся, поражённый напором до того тихого и тактичного мага. — Я не знал…
— И правильно, — согласился Эдвин. — Лучше тебе не знать.
Я чувствовал себя виноватым. Привыкши держаться от мирских разборок в стороне и смотреть на всю эту политическую суету свысока, я и подумать не мог, что тем самым смогу задеть чью-то веру. О том, насколько сильно я разозлил Эдвина свидетельствовало хотя бы то, что он впервые обратился ко мне по имени.
— Ладно, — лицо мага медленно разгладилось. — Вы действительно не могли знать, а я не рассказывал. Будем считать, что инцидент исчерпан.
— А вот и не исчерпан, — вновь влез в разговор сапожник, рывком ставя ногу Кэт на землю. — Я так-то тоже на Чёрной переправе был. На другом бережку. Так что шли бы вы отсюда нахрен, ваши сиятельства, вместе со своей ересью. Подобру-поздорову. Пока я топор из-под прилавка не достал…
Глава 7
— Кстати, насчёт замысла, — окликнул я мага, когда мы уже выезжали из Першунга.
После небольшого инцидента с сапожником всё прошло относительно гладко. Вернувшись в трактир, мы подумали, что не стоит лишний раз испытывать удачу, закупились провизий в дорогу и были таковы. Очень не хотелось узнавать, насколько сильно сапожник не любит своих бывших противников и станет ли кликать Псов Революции. Так что ещё до захода солнца мы были уже на противоположной стороне города, проезжая мимо караула стражи, настолько невнимательного, насколько был и его брат-близнец.
— Да? — обернулся в мою сторону Эдвин.
Они с Кэт выехали чуть вперёд, и чтобы общаться со мной ему приходилось крутить шеей.
— А что с тем воинствующим атеистом? Почему вы, раз так радеете за вмешательство человеческое, не остановили его? Не окрикнули, не разбили все аргументы и дальше списку?
В ответ маг лишь улыбнулся.
— Я не просто амалит, мастер Летт, но и прежде всего, рациональный амалит. Если у меня есть цель, приближающая человечество к Эдему сильнее, чем спор с каким-то драным проповедником, разве стану я отказываться от неё ради площадной ругани?