Кажется, это заметил и Эдвин. В самый последний момент его ладони дёрнулись, словно он собирался ими закрыться. Волна огня спала и мгновенно исчезла, а всадник коротко, не замахиваясь, нанёс удар мечом.
Эдвин оказался пронзён насквозь. Лезвие меча выходило у него из-за спины, а изо рта толчками выплёскивалась кровь. Он бешено глазел на своего убийцу, вращал зрачками и, судя по едва движущимся губам, пытался что-то сказать, но поток крови не дал ему такой возможности. Полюбовавшись на дело рук своих, всадник резко выдернул оружие из тела мага, а то тут же рухнуло в лужу крови, лишённое всякой поддержки.
— Сука… — тихо пробормотал я, наблюдая за этим зрелищем.
Но тут же подо мной что-то дёрнулось и взвыло не своим голосом.
— Нет!
Проклятье, Кэт. Я совсем позабыл о ней.
Я попытался было прижать девчонку ещё сильнее к земле, но она всё же сумела выдернуть руку. Короткий и яростный пасс, а затем в фигуру в алом уже летит ещё один огненный шар. На этот раз — ещё меньше предыдущего, совершенно обессилевший, скорее жест отчаяния, а не атаки.
Заклинание ударилось о броню рыцаря, не нанеся ему никого вреда. Он, как мне показалось, с удивлением повернул в нашу сторону свой латный шлем, и, не обращая никакого внимания на потуги Кэт, взмахнул рукой. В грудь тут же ударил тяжёлый и спёртый воздух Инферно, а за спиной рыцаря возник тёмно-фиолетовый провал, больше похожий на рваный шрам посреди небосклона. Он шагнул в него и…
Всё закончилось.
Груды бездушных доспехов лежали тут и там. Они тихо шипели, а от проржавевших частей лат поднимались рои тёмным песчинок. Демоны не могут долго находиться в материальном мире. Не могут и их доспехи. Груда металла будет ещё несколько часов лежать под лунным светом, а затем, не в силах выдержать прикосновения Создателя, рассыплется прахом.
Дикий Гон на старом лирранском тракте перестал существовать.
Кэт вновь дёрнулась и, извиваясь как кошка, вывернулась из моих объятий. Она бросилась к Эдвину, распластавшемуся в луже собственной, чёрной от ночного неба крови, и тут же принялась водить над ним ладонью, с которой струился мягкий желтоватый свет. Вот только свет этот был настолько тусклым и настолько прозрачным, что даже я, в магии понимающий примерно ничего, понял: бесполезно. У неё не хватит сил, рана слишком серьёзна. Эдвин вот-вот испустит дух.
И, грубо отпихнув Кэт, бросился к нему.
— Говори, — строго произнёс я, приближаясь к онемевшему лицу, уже напоминавшему посмертную маску.
В этот момент я не слышал всхлипываний Кэт, поражённой моим безучастием. Не чувствовал ударов маленьких кулачков по своей спине. Всё, что я должен был сделать, так это вытянуть из мага как можно больше сведений перед тем, как Создатель заберёт его к себе.
Я знал. Я чувствовал, что здесь что-то нечисто. С самого начала подозревал.
Так пусть отвечает. Пусть расскажет, в какие игры они со своей Гильдией опять заигрались, и почему эту тварь не берут ни руны, ни магический огонь. очему ей подчиняется Дикий Гон.
Точнее, подчинялся.
— Ну, сволочь, говори, — повторил я. — Говори, облегчи душу. Хотя бы перед смертью.
Он пытался мне что-то сказать. А может, послать к Баалтулу. Но из его рта только толчками выходила кровь.
— Говори! — взревел я и встряхнул Эдвина, не обращая внимания на муку, отразившуюся на его лице.
— Кар… силия, — едва смог он выдавить из себя, — на… ди… Иеро… са… Хе… а.
— Как? Ещё раз.
— Иеронимус Херц, — сделав невероятное над собой усилие, внятно произнёс Эдвин. — Найди… его. Скажи… кровь снова…
Он не успел больше ничего сказать. Собирался, я видел по лицу. Хотел посвятить, посоветовать, предупредить. Но не успел.
Воздух со свистов вышел из его лёгких. Голова, которую я держал чуть наклонив, моментально отяжелела, и я понял, что Эдвина больше нет с нами. Опустив голову, я медленно поднялся с колен и, не обращая внимания на перепуганный взгляд Кэт, пронзил бездыханное тело.
В конце концов, все мы там будем.
Глава 12
Оставив в миг осиротевшую Кэт рыдать над Эдвином, я спустился с холма. Нога всё ещё ныла после удара об металлический шлем одного из всадников, так что по камням я перепрыгивал аккуратно, стараясь не напрягать больную конечность. Необходимо было поймать лошадей, в испуге сбежавших в ельник, найти лопату, спустить тело, похоронить по-человечески. Короче говоря, даже после боя дел оставалось по горло.