Герберт предполагал, что вторым заключённым должна была оказаться жена Дэя – это было бы беспредельно жестоко, но, в определённой степени, логично. Или, в крайнем случае, один из лиловых, напавших на неё – вряд ли, конечно, но чем чёрт не шутит?
Однако охранник вёл невысокого лысого мужчину, в котором Герберт тут же узнал того самого человека, что вёл крамольные речи в Досуговом Отсеке всего несколько дней назад.
По спине юноши пробежал холодок.
Джек Твайл выглядел несравнимо лучше, чем Брайан. У него не было ни вывихов, ни других видимых повреждений. Пожалуй, от себя обычного он отличался только мертвенной бледностью лица.
Не только Герберт узнал незадачливого лидера подполья Убежища. Когда люди увидели его, возмущённые шепотки, которые начали раздаваться то тут, то там, когда вывели Брайана, мгновенно стихли. Электричество, хрустевшее до этого в воздухе, растаяло.
Мисс Вэндженс удовлетворённо оглядела присутствующих. Её замысел удался в лучшем виде: недовольных взяли за горло. Всех и сразу.
Заключённых вывели на помост, поставили перед виселицами. Затем их тычком в спину заставили опуститься на колени. Джек, имевший, вероятно, достаточно сил, удержался на ногах и выполнил команду самостоятельно. Брайан же потерял равновесие и едва не рухнул на пол.
В мозгу у Герберта блеснул неяркий, но притягательный лучик надежды.
«Людей не вешают в таком положении, – подумал он. – Может, их всё же пощадят? Возможно ли, что виселицы – это просто декорация?»
И не он один уцепился за эту мысль. Даже сам Брайан Дэй нашёл в себе силы, чтобы поднять голову, и теперь выжидательно смотрел на мисс Вэндженс.
Управляющая же в это время вернулась к своей обвинительной речи.
– Серый поднял руку на лилового из-за женщины! – практически воскликнула мисс Вэндженс, воздевая палец к потолку. – И это повлекло за собой массовую свалку, в которой пострадали люди! И теперь, вне всяких сомнений, они должны понести наказание за содеянное!
Брайан ухватился за соломинку.
– Давайте, мисс Ви, – хрипло произнёс он. – Заставьте меня драить туалеты зубной щёткой, круглосуточно дежурить в столовой, а по вечерам подносить вам тапочки, – мужчина нашёл в себе силы рассмеяться.
Управляющая криво усмехнулась:
– И не надейтесь, мистер Дэй. Вы совершили преступление категории «А». Наказание за это – смерть.
По толпе прошёл ошеломлённый вздох. Столь многие до последнего надеялись, что это – лишь спектакль.
– Разумеется, мы не будем казнить вас с помощью этого, – Катарина Вэндженс махнула рукой на виселицы. – Высота помоста не позволяет использовать их должным образом. А жаль – старые методы порой так романтичны, – она позволила себе улыбнуться. – Однако нам не обязательно быть романтиками, чтобы показать людям, что допустимо, а что – нет, – её тон вновь стал серьёзным. – Более того – излишняя романтичность натуры может порой привести к тому, что человек перестанет отличать добро от зла, и в итоге в погоне за призрачными идеалами переступит черту…
А что до тапочек, мистер Дэй – увы, это место занято.
Мисс Вэндженс кивнула охранникам, и в Трапезную вошёл ещё один человек.
В помещении уже давно не было слышно ни кашля, ни шёпотков, однако с появлением этого человека по залу разлилась такая тишина, что, казалось, все даже перестали дышать.
Он не был одним из охранников, не был членом персонала бункера. Одет мужчина был во всё белое, на открытом горле красовался яркий крестообразный шрам. И хотя за прошедшие недели он потерял как минимум две трети своего веса, сомнений не оставалось – перед ними тот самый человек, что вступил в перепалку с поваром в самом начале их заточения.
Так вот что, оказывается, с ним стало!
На поднятой руке он нёс изящный серебряный поднос, на котором лежал небольшой чёрный предмет. Герберт понял, что это, едва мисс Вэндженс взяла его в руки: электропистолет! Главное оружие современности: быстрое, эффективное, практически бесшумное. Пистолет выпускал мощный электрический заряд, безошибочно поражавший нервную систему жертвы, позволяя убийце при этом в прямом смысле не пачкать ни руки, ни что-либо ещё.
– Мы – не романтики, – громко произнесла мисс Вэндженс, поворачиваясь к зрителям. – Наша цель – не строить воздушные замки, а ВЫЖИТЬ. И ради достижения этой цели мы должны без колебаний вычёркивать из наших рядов тех, кто ставит свои личные представления о морали выше общественного блага, – сказав это, Управляющая повернулась к Брайану.