– Вот я дурак! Ой, дурак! – нервно улыбаясь, тихо шептал я сам себе, закрывая лицо руками и рассеянно присев на лавку. Неужели это все? Все кончено. Как просто! Это даже забавно. Что ж, вышло даже намного проще, чем я мог себе предположить.
***
– Терпеть не могу ментоловые! – Покрутив между пальцами изящную, типично женскую сигарету, я сделал глубокую затяжку, и горло тут же обдало неприятным мятным холодком – единственное, что мне осталось в память о нем. Обычные сигареты закончились и, скомкав пустую пачку, я отправил ее в мусорное ведро. Это была уже третья за два дня. Надо бы сходить в магазин. Поморщившись, я закрыл глаза и откинулся на кровать, медленно выпуская дым в потолок после очередной затяжки.
С нашей встречи прошло уже два дня. Два дня полного опустошения. Удивительно, я думал, что будет больно, тоскливо, одиноко, но не осталось совершенно ничего – одна лишь пустота. Что лучше: иметь возможность хоть изредка видеть того, кого любишь всем сердцем, но при этом осознавать, что он никогда не будет с тобой, или не видеть его вообще? И почему я не сделал этого раньше? Я ведь всегда понимал, что это не сможет длиться вечно – рано или поздно настанет тот день, когда он встретит человека, которого сможет полюбить по-настоящему и который сделает его счастливым. Только вот этим человеком никогда не смогу быть я. Наверное, потому что раньше я действовал как эгоист, я думал только лишь о себе, забывая о чувствах Женьки. Надо было давно его отпустить, дать ему шанс построить свое будущее, пусть даже с кем-то другим.
От моих раздумий меня отвлек телефонный звонок. Табло экрана высветило имя «Максим». Странно, ведь с момента поступления в институт мы практически перестали общаться.
– Привет, Ромка! – на том конце меня встретил как всегда бодрый и уверенный в себе голос Максима. – Давно не виделись. Как твои дела, что нового?
– Привет! Да все нормально.
– Я что звоню-то. Мы с Наташкой заявление подали на той неделе. Свадьба будет через три месяца. Я по дате и месту ближе сориентирую, так что ты не теряйся и ничего не планируй на это время, хорошо?
– О, поздравляю, друг!
– Кстати, ты не знаешь, где Женька? Позавчера его обрадовал – сказал о свадьбе и попросил быть свидетелем. Надеюсь, ты не в обиде, все-таки Женька мой лучший друг?
– Нет, конечно, для него это действительно важно!
– Просто не могу до него дозвониться уже второй день, телефон отключен. Да и в институте он не появлялся ни вчера, ни сегодня.
– Не волнуйся, я схожу к нему. Сегодня же.
Черт! Черт! Черт! Вот дурак! Почему ты ничего не сказал мне?
Наспех собравшись, я выбежал из дома. На все попытки дозвониться до Женьки, в ответ я слышал лишь монотонное: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». На звонок в дверь мне также никто не ответил, но громкие звуки музыки, доносившиеся из квартиры, явно давали понять, что там точно кто-то есть. Пара тяжелых ударов кулаком в железную дверь заставили выглянуть пожилую соседку слева:
– Молодой человек, если вы не перестанете хулиганить, я вызову полицию!
– Жень, открой! Женька, я ведь знаю, что ты там. Я же не уйду отсюда, ты слышишь? - не обращая внимания на соседей, выкрикнул я, продолжая громко барабанить в дверь.
Потеряв надежду, я сделал глубокий вздох и обреченно прислонился лбом к холодной поверхности железной двери, когда услышал щелчок замочной скважины, и дверь перед моим носом со скрипом отворилась:
– Хватит устраивать истерику, мне с этими соседями еще жить, – даже не обернувшись в мою сторону, нетвердой походкой Женька скрылся в своей комнате.
Я зашел в квартиру и поморщился: первое, что бросилось – это стойкий запах алкоголя и отвратного ментолового дыма, заполнявшие сейчас всю квартиру, которая в данный момент больше напоминала дешевый притон – всюду опрокинутые банки из-под пива, пустые пачки сигарет и окурки.
Раздевшись и пройдя в квартиру, я замер в проходе, так и не решившись зайти в его комнату. Женька полулежал, откинувшись на спинку дивана. Такой растрепанный и лохматый. Растянутая домашняя футболка ниспадала на плечо, оголяя пожелтевший, почти исчезнувший след от моего укуса. Взгляд его был затуманенным и расфокусированным, а остекленевшие глаза не выражали абсолютно никаких эмоций, лишь на лице застыла глупая полуулыбка:
– Уже в курсе?
– Ты что, пил все это время?
– Твое здоровье! – открывает очередную банку пива.
– Ты хоть ел что-нибудь? – В ответ он лишь отсалютовал мне поднятой вместе с банкой рукой. – Понятно, пойду приготовлю что-нибудь. Как закончишь с этим, приходи.
Поставив на огонь турку, я принялся расчищать кухню – еще несколько пустых банок были отправлены в мусорное ведро. Холодильник встретил меня своей пустотой: пиво, начатая бутылка коньяка, кусок заветренного сыра и остатки сырокопченой колбасы. Да, крепкие алкогольные напитки ты никогда не умел пить, а вот пара сытных бутербродов сейчас совсем не помешают.
– Зачем ты пришел? – зайдя на кухню и поставив банку на холодильник, он привалился к дверному косяку, делая неторопливые глубокие затяжки.
– Хотел увидеть тебя.
– Увидел, что-то еще? – Подходит вплотную, упираясь руками в стол.
– Паршиво выглядишь, иди умойся.
– А это не твоего ума дело, как я теперь выгляжу, как себя чувствую и чем вообще занимаюсь. Будешь нотации читать своей девушке, понял? – Подходит к столу, показательно затушив окурок в тарелке с недорезанными бутербродами.
– Жень, ты пьян, сейчас у нас не получится конструктивного диалога. А я хочу поговорить с тобой на трезвую голову, – стараясь не сорваться, аккуратно откладываю нож, откидываясь на спинку стула.