Ещё мы видим и то, что для проявления самых первых, но смутных пока штрихов будущего для нас образа Вселенной, сложная математика не только ни зачем не нужна, но она способна только навредить философии и засушить на корню первые здравые ростки физики Вселенной. Сложная математика (повторимся) будет нужна потом: для наведения лоска на некоторую будущую вполне завершённую теорию о Вселенной. Но самая элементарная математика, применяемая нами как в данной главе, так и в книге – в общем, способна не отпугнуть школьника от интереснейшей темы, но показать ему, что и он вполне может поучаствовать (вместе с физиками) в решении огромного ряда вопросов, касающихся разных сторон жизни и развития Метагалактики и Вселенной.
На фоне же Большой Вселенной вопросы о жизни и развитии Нашей («собственной») Галактики должны уже сейчас восприниматься школьником как некие «домашние». То есть в Галактике студент или школьник могут и должны себя чувствовать – как у себя дома. Тогда и зародятся у них мечты о реальных полётах к ближайшим к нам звёздам. А уж Солнечная система будет восприниматься как Мать Родная. И нужно ли будет им тратить своё время и труд на идиотизм ещё пока продолжающихся прямо у них под боком войнушек разного калибра? Но сам собой встанет вопрос: каким дяденькам надо сделать, и прямо сейчас, «под зад коленкой», чтобы они не мельтешили перед глазами со своими страшилками всякого рода.
Ещё более приближаясь к концу данной части главы, мы всё же поправим нашу философию о Вселенной, но теперь уже поправим её физикой. Однако сначала ещё раз покритикуем физиков.
Даже если бы физики, говоря о гравитации, учитывали вклад квантов эфира во все гравитационные процессы Вселенной, то и при этом их методика расчёта гравитационных взаимодействий была бы не вполне точной вот по какой причине. Физики, верные ОТО Эйнштейна, рассуждают только об энергиях частиц и об энергетическом вкладе этих частиц в процессы гравитации. Но помимо быстрых частиц, движущихся со скоростью света (фотоны, нейтрино и сами кванты эфира) есть, хотя и малое количество, тех частиц, которые движутся со скоростями на 2 порядка меньшими световых (орбитальные атомные электроны, например). Поэтому при подсчёте энергетического вклада таких частиц в общую «плотность энергии» вещества, растворённого во Вселенной, их ньютоновы массы нельзя умножать на коэффициент 
, но надо умножать на коэффициент 
(где V – скорость их движения в пространстве). Хотя, физиков и здесь, безусловно, спасёт тот факт, что вклад в общую «плотность энергии» этих частиц будет весьма мал даже при том, когда физики не будут учитывать подавляющий вклад в эту «плотность энергии» самих квантов-частиц эфира, а будут учитывать только те частицы, которые они учитывают пока сейчас (барионы, нейтрино и прочее), мечтая о вкладе «тёмных материй» и «тёмных энергий».
Наш подход к вопросам «тёмной материи» и «тёмной энергии» состоит в том, что мы нисколько не противоречим тому, о чём физики в связи с этим хотят узнать, но у них это никак пока не получается потому, что они боятся предложить хотя бы какую-то модель эфира. Мы же, предлагая эту модель, заведомо поглощаем и воплощаем в жизнь мечты физиков, всегда поправляя их (при этом их стремлении) философией, а следовательно, и физикой – тоже.
Прямо сейчас мы сильно поправим физиков в их философии. Двигаясь чисто по «энергетическому пути», физики лишь смутно представляют себе – что конкретно могут означать эти их понятия о «тёмных» материях и энергиях. И только поэтому они робко предполагают о том, что: наверное «тёмная материя» даёт вклад в плотность энергии на уровне 25 % от всей «энергии» Вселенной, а «тёмная энергия», следовательно, даёт остальные 75 % (не учитывая исчезающе малый вклад барионной материи).
Сначала мы поправим физиков в том, что вклад этой «барионной» материи не просто мал (5 %, как думают о том физики), но он именно исчезающе мал и по нашим оценкам теряется не только в каких-нибудь миллиардных долях процента, но он и того меньше на много порядков.