Выбрать главу

"Римская история" Аппиана целиком не сохранилась. Полностью дошли книги VI-VIII, XII-XVII. Книги XVIII-XXIV утрачены совершенно, от прочих книг имеются отрывки, иногда довольно обширные.

В изложении истории Аппиан, конечно, допускает много неточностей; тем не менее значение его не может быть оспариваемо. Это относится в особенности к тем книгам "Римской истории", которые посвящены изложению гражданских войн и которые являются, несомненно, наиболее выдержанным и по трактовке и по тенденции отделам в дошедшем до нас наследии Аппиана. При всех недочетах, свойственных "Гражданским войнам", отчасти отмеченных выше при общей характеристике "Римской истории", должно сказать: "Гражданские войны" единственный памятник античной историографии из числа дошедших до нас, в котором дано связное изложение событий, начиная с эпохи Гракхов и кончая преддверием к последней борьбе между Антонием и Октавианом, закончившейся победой последнего при Акциуме, сыгравшей столь важную роль в истории античности. Это первое достоинство "Гражданских войн". Второе, пожалуй, еще более важное, состоит в том, что в распоряжении Аппиана был, несомненно, какой-то хороший, но утраченный для нас источник, который и послужил для Аппиана путеводною звездою при составлении им отдела о гражданских войнах.

Вопрос об источнике (или источниках) Аппиана в "Гражданских войнах" имеет, конечно, принципиальную важность. Но вместе с тем решение этого вопроса обставлено большими, непреодолимыми затруднениями. Ученые много занимались вопросом об источниках "Римской истории" вообще, "Гражданских войн" в частности. Даже такие ученые как Эдуард Мейер и Эдуард Шварц дальше предположений пойти не могли. По мнению первого из них, вряд ли Аппиан построил свое изложение гражданских войн на комбинации нескольких источников; скорее надо думать, что он выбрал из них наиболее важный и за ним неуклонно следовал, отчасти сокращая, отчасти видоизменяя его. Пользование Аппианом в "Гражданских войнах" одним источником следует из того, что рассказ Аппиана почти всюду дает приблизительно то же, что мы находим и в соответствующих биографиях Плутарха. Оба писателя пользовались каким-то большим историческим произведением, охватывающим римскую историю примерно с 140 до 30 г. до н.э. Но они пользовались этим большим историческим произведением не в оригинале, а сделанным каким-то другим писателем изложением на основании этого оригинала, причем этот писатель подверг материал, заключающийся в нем, переработке, не всегда осмотрительной и иногда допускающей ошибки. Источник этот, как определенно заявляет Аппиан, охватывал всю римскую историю в ее целом виде, во всяком случае до установления принципата.

Не раз пробовали точнее определить этот источник и связать его с определенным именем, но попытки эти пока не привели к приемлемому для всех результату. Более или менее прочно установленным можно считать только одно: искомый источник принадлежал римлянину, а не греку. Указывали на "Историю" Азиния Поллиона (время Августа) или "Летопись" Кремуция Корда (время Тиберия); но и от того и от другого произведения дошли такие ничтожные остатки, что, исходя из них, было бы невозможно реально обосновать эти предположения. Допуская, что Аппиан построил изложение гражданских войн на основе какого-то одного источника, нельзя, однако, не считаться и с тем, что, помимо него, Аппиан мог обращаться в отдельных случаях и к показаниям других источников. Ссылок на использованные им сочинения на всем протяжении "Гражданских войн" немного, но они все же имеются. Так, Аппиан ссылается на письма Цезаря (II, 79), на мемуары Октавиана (IV, 40; V, 45), на историю Азиния Поллиона (II, 82) и на какого-то Либона (III, 77), в котором, может быть, как предполагал еще старинный ученый Поризоний, скрывается Ливий (ср. также мимоходом брошенные замечания в II, 70 (начало), III, 84. Конечно, и тут возникает вопрос, не были ли приведены указанные ссылки уже в том основном источнике, которым пользовался Аппиан.

Изложение в "Гражданских войнах" строго фактическое, без каких-либо отступлений и экскурсов (лишь в II, 39, имеется экскурс о Диррахии Эпидамне); отступлением можно считать сравнение Александра Македонского и Цезаря (II, 149-154). Лишь изредка и мимоходом Аппиан выступает со своими соображениями и предположениями (ср. I, 16, 85, 103, 104; II, 5, 88, III; IV, 125; V, 6, 113). Эта фактичность "Гражданских войн" делает их весьма ценным источником для воссоздания истории последнего века республиканского Рима. Но она не избавляет современного исследователя от необходимости критически относиться к показаниям Аппиана, сопоставлять с другими источниками, контролировать первые при помощи последних, чтобы таким образом восстановить подлинную историю гражданских войн в Риме первым изобразителем которых в дошедшем до нас предании остается Аппиан.

С. Жебелев

Между переводчиками текст был распределен следующим образом: С. А. Жебелев - книга I, С. И. Ковалев - кн. II, главы 1-48, М. С. Альтман - кн. II, 49-139, О. О. Крюгер - кн. II, 140-кн. III, 78, Е. Г. Кагаров - кн. III, 79 - кн. IV, 90, Т. Н. Книпович - кн. IV, 91 - кн. V, 52, А. И. Тюменев - кн. V, 53-145. Словарь имен и терминов составлен М. Е. Сергеенко.

ТЕКСТ ПРИВОДИТСЯ ПО ИЗДАНИЮ: АППИАН "РИМСКИЕ ВОЙНЫ" изд-во "Алетейя", СПб, 1994

Л.Ю. Лукомский. Римская история Аппиана.

РИМСКАЯ ИСТОРИЯ АППИАНА

Среди выдающихся историков, оставивших фундаментальные труды, в которых освещался процесс возвышения Рима, его превращения из небольшого городка в мировую империю, процесс, сопровождавшийся триумфальным шествием римских идеалов общественной жизни, всемирным распространением основ цивилизации и включением многих народов в сферу всеобщей культурной адаптации, Аппиану, по всеобщему согласию современных ученых, принадлежит весьма скромное место. Отражается это прежде всего в крайне малом количестве посвященных ему серьезных научных исследований и зачастую в уничижительных оценках, даваемых ему в учебниках по античной литературе. Однако при подобном отсутствии интереса парадоксальным кажется тот факт, что постоянно появляются все новые и новые издания текстов и переводов сочинений Аппиана, которые пользуются несомненным интересом у читателей. Вероятно, несмотря на отсутствие у нашего историка фундаментальной энциклопедичности Тита Ливия или глубины изложения и понимания общественных проблем Тацита, в его книгах есть нечто, что привлекает к себе тех, кто стремится глубже познакомиться с историей Рима, и, в частности, разобраться в тех сложнейших отношениях людей, которые возникали в переломную во многих отношениях эпоху I-II вв. до н.э., когда римская государственность претерпевала жесточайший кризис и когда все ее основания фактически обновились. Для этого более всего подходит именно историк типа Аппиана - не увлекающийся ненужными деталями социологического характера, чем весьма часто грешат современные авторы, посвящающие свои труды истории человеческих сообществ, ведущий изложение свободно и ясно, без лишней риторики, без напыщенности и ненужных отступлений. Он стремится быть правдивым и подняться выше предвзятых оценок деятельности отдельных политиков и партий, но, что самое главное, для него стержнем изложения является свободная и творческая человеческая личность, причем именно личность, а не организация.

Впрочем, это - оценка творчества Аппиана с точки зрения современного читателя. Если же мы на мгновение перенесемся в то время, когда он жил, а именно во II в. н.э., то окажется, что влияние его трудов еще значительнее, хотя и в несколько ином смысле. Дело в том, что то время ознаменовалось рядом весьма характерных явлений, которые в своей совокупности позднее получили название "Греческое Возрождение". После длительной эпохи упадка резко повысилось значение греческого языка и греческой культуры, появилось множество блестящих, а вслед за ними и второстепенных, подражательных сочинений, и вся жизнь общества окрасилась в эллинские тона. Провозвестниками возрождения стали историк, философ и моралист Плутарх Херонейский (46-120 гг.), автор знаменитых "Сравнительных жизнеописаний", где была сделана попытка сопоставить величие римского духа с величием греческого, показать, что и в Элладе, в то время пришедшей в упадок и запустение, ставшей своего рода учебным заведением, где обучались отпрыски богатых и знатных родов со всей Римской империи, были не только философы и ученые, но и великие полководцы и государственные деятели, немало способствовавшие формированию общечеловеческих основ для цивилизованной общественной организации. Далее следует упомянуть ритора и философа кинического толка Диона Хризостома (Златоуста, ок. 40-120 гг.), обогатившего новыми тонами исконно эллинские религиозные и общекультурные учения, и, главное, представившего их на суд образованных граждан всей империи, а не только эллинизированного Востока. Распространение греческого языка, греческой культуры и образованности зашло столь далеко, что эллинскую речь стали предпочитать латыни повсюду, в том числе и на Западе. Важным симптомом этого процесса, в дальнейшем ставшего еще более глубоким и всесторонним, является то, что выдающийся философ этого времени римский император Марк Аврелий Антонин (161-180 гг.) свою книгу по стоической философии написал по-гречески, а не по-латыни, и это особенно симптоматично - ведь он не имел в своих жилах ни капли греческой крови, а книгу свою писал как личный дневник, своего рода направленные к самому себе духовные упражнения.