При таком положении вещей каждый город был вынужден обзаводиться военной мощью, что привело к так называемому «гоплитскому перевороту», в котором ведущее место заняли Аргос, Халкида и Коринф. Гоплиты — тяжеловооруженная пехота — сменили прежние, не столь сильные, войска, где главная роль принадлежала «всадникам» и лошадям (последних, впрочем, почти везде оказывалось недостаточно, кроме Италии, Фессалии, Эвбеи и Кирены)32. Доспехи гоплита состояли из шлема с пластинами, защищавшими нос и щеки (впервые появились в Коринфе), нагрудника или панциря (Халкида) и поножей. Все это делалось из бронзы33, а техника изготовления была заимствована отчасти с востока, отчасти из центральной Европы. Главным орудием защиты пехотинцев был тяжелый бронзовый щит, круглый или овальный (Аргос), который надевался на левую руку, а оружием служили короткий прямой железный меч (Халкида) и копье для выпадов длиной в 2,8 м.
Фаланга — строй, в котором сражались гоплиты, — как и их снаряжение, неоднократно изображалась на вазах. Это была плотно сомкнутая масса воинов глубиной в восемь рядов, продвигавшаяся вперед толчками (швюцо;), причем каждый воин защищал соседа. Эпоха героических деяний и единоборств, которую обессмертил Гомер, уже канула в прошлое: наступил век сплоченных, согласованных и упорядоченных действий, вершившихся не от лица собственного «я», а от лица государства, которому это «я» принадлежало.
Такой переворот повлек за собой и политические перемены. Военные новшества не благоприятствовали бедноте, потому что все гоплиты были обязаны оплачивать свое снаряжение, а для этого им требовалось обладать достаточным имуществом. Но хотя среди гоплитов наибольшим воодушевлением, пожалуй, отличалась знать, отнюдь не все эти воители имели аристократическое происхождение; в действительности им могла похвастаться лишь незначительная часть пехотинцев. В то же время именно эти люди, защитники государства, как заметил Аристотель, в конечном итоге контролировали его и задавали тон34 (например, требуя себе равной доли при дележе любой добычи). Таким образом, хотя своим возникновением гоплиты были обязаны знати, стремившейся обезопасить свое правление (и усматривавшей политическую целесообразность в том, чтобы эта воинственная роль выпала лишь относительно богатым гражданам), само возникновение этого воинского слоя постепенно привело к расширению правящего сословия за счет незнатного люда а тем самым и ускорило крах прежнего правления.
Между тем и прочие явления эпохи вели к тому же. Распахнувшись для контактов с внешним миром, Средиземноморье, как мы уже отмечали, значительно расширило торговлю. Правда, и аристократы не чуждались покровительства или даже участия в торговле, но со временем в этой области неизбежно выдвинулись и обрели влияние люди незнатного происхождения. Кроме того, многие стороны греческой жизни подверглись изменениям в связи с тем, что в обращение был введен несколько преобразованный финикийский или северно-сирийский алфавит (вероятно, при посредничестве северно-сирийских портов и Халкиды —* см. Главу VI, раздел 4, и Приложение I)35, — после пяти веков безграмотности, наступившей после исчезновения микенского линейного письма Б.
Появление новой письменности привело к быстрому росту грамотности36. Кроме того, хотя все договоры греков — народа словоохотливого — продолжали сохранять устный характер, новое алфавитное письмо вскоре превратилось в орудие общественных, мирских целей. В частности, люди ощутили потребность иметь перед глазами законы (νόμοι) своего города; времена, когда цари и знать по своему изволению навязывали народу «богоданные» законоположения (θεσμοί), канули в прошлое37. Так в городах появились первые законодатели; пусть даже Ликург в Спарте — фигура мифическая, зато на Крите (где сохранившиеся фрагменты самого раннего из известных сводов законов происходят из Дрера) с законами для обсуждения выступил Фалет, а его примеру последовали Залевк (считавшийся его учеником) в Локрах Эпизефирий-ских на юге Италии, а также Харонд в Катане на Сицилии и в других городах. Два последних примера крайне значимы, потому что в новых городах, основанных на западе, возникала особенно острая потребность в писаных законах, ибо там жизнь людей отличалась большей свободой, что порождало неизбежные столкновения между выходцами из различных метрополий; законы же были призваны сплотить эти разнородные гражданские элементы. Впрочем, сходные явления наблюдались и в метрополиях — прежде всего в Афинах, Фивах и Коринфе.