Между тем массалийцы даже и без такого посредничества старательно поддерживали отношения не только с Фокеей, но и с прочими эгейскими и материковыми греческими центрами. Признав своими главными божествами Артемиду Эфесскую и Аполлона Дельфийского, они установили прочные связи с их основными святилищами в этих городах; в Дельфах массалийцы возвели собственную сокровищницу. Кроме того, они приняли участие в основании фокейской колонии Алалии на Корсике; когда же это поселение подверглось разрушению после битвы, впоследствии названной в честь него (ок. 540/535 г. до н. э.), — то влияние Массалии на острове заметно ослабло.
Прежде всего, этому способствовал союз между этрусским городом Цере (Приложение 3) и Карфагеном (примечание ЗЗ)71. Массалия в прежние годы уже выступала со своим флотом против карфагенян, но вместе с тем — невзирая на явное соперничество — сохраняла торговые связи с государствами Этрурии. Это подтверждают обнаруженные обломки этрусского судна, потерпевшего крушение ок. 570–560 гг. до н. э. близ Антиполя (впоследствии — массалийское поселение [ср. примечание 70]; ныне Антиб), а также многочисленные этрусские подражания коринфским сосудам в укрепленном центре на месте Сен-Блез (департамент Буш-дю-Рон). Но в течение VI века до н. э. в Массалии возрастает количество греческих ваз (вытесняя этрусские). Многие из них привозили с Хиоса и из других восточногреческих областей, а также из Афин: оттуда больше всего товаров поступило в здешние края примерно в 525 г. до н. э. Разумеется, немало керамической утвари производили и местные гончары.
Однако это отнюдь не означало, что массалийцы утратили всякий интерес к этрускам; возможно, они поддерживали связь и с Римом в раннюю эпоху его истории. А более поздние отношения Массалии с римлянами стали весьма знаменитыми (римляне даже хранили свои посвятительные дары в Дельфах в сокровищнице, принадлежавшей массалийцам); существовало даже предание, что эта дружба восходила еще к VI веку до н. э., когда в Риме правила этрусская династия царей. (Правда, подобные утверждения нередко делаются «задним числом».) Как бы то ни было, подобные ранние кон-такты представляются вполне правдоподобными, учитывая настойчивое внимание Массалии к Италии.
Со своей стороны, римляне впоследствии восхищались крепким государственным строем массалийцев. Строй этот поначалу опирался на узкий круг правящей аристократии. Но вскоре была совершена попытка ослабить влияние знатных родов: так, если некто входил в Совет, его сын уже не должен в него входить, или если членом Совета был старший брат, то младшему членство следует возбранить. Возможно, эти ограничительные меры все-таки не были приняты, зато в обществе заметно возобладали подобные настроения, — и постепенно здесь, как и во многих других краях, аристократическое правление сменилось олигархическим строем, основанным на богатстве. Согласно Страбону72, местную олигархию возглавлял Совет шестисот, куда могли входить лица, обладавшие гражданством не менее чем в третьем поколении — либо те, кто имел детей, — хотя из замечания Аристотеля73 следует, что состав этот время от времени пересматривался и обновлялся. Совет шестисот избирал из числа своих представителей «рабочую группу» — пятнадцать тимухов (тцюО%о0 под началом трех председателей. Массалийская законодательная система имела примечательную особенность: преступник, приговоренный к смерти, в течение года содержался за общественный счет, после чего его казнили как фосрцакод («козла отпущения») — в знак очищения города от скверны.