Провозгласив своей целью возрождение «Теменовых владений», Фидон сперва завершил объединение Аргивской равнины и захватил остров Эгину (Глава II, раздел 6), в ту пору являвшийся важнейшим торговым центром в округе (и тем способствовал распространению слухов — опровергнутых нумизматами, — о своем «изобретении чеканки» на эгинских монетных дворах). Затем — если следовать принятой нами хронологии — он возглавил аргивское войско и одержал решающую победу над спартанцами в битве при Гисиях (ок. 669 г. до н. э.) — возможно, отражая натиск спартанских захватчиков. Этот успех позволил аргивянам распространить свое влияние на западные области Пелопоннеса: там Фидон, очевидно, отобрал у Элиды право на устройство Олимпийских игр, вверив его Писе (раздел 6, ниже). Вероятно, в ту же пору аргивяне основали колонию Курион на Кипре.
Хотя прямых свидетельств и не имеется, возможно, Фидон был обязан своим успехом тому, что первый обзавелся отрядами гоплитов (тяжеловооруженной пехотой), появление которых во многих греческих полисах ознаменовало поворотные изменения в их ранней истории (Глава I). Гоплитский щит о двух рукоятях носил название «аргивского» или «арголид-ского», так как его будто бы изобрели аргивяне7 (такое утверждение, даже если оно неверно, свидетельствует о том, что поначалу они сохраняли своего рода монополию на их изготовление), а раскопанная в Аргосе пышная гробница воина, относящаяся примерно к 725–700 гг. до н. э., хранила великолепное гоплитское снаряжение — в частности, колоколовидный нагрудник, латы и тяжелый шлем ассирийского типа.
Гоплите кие доспехи являли собой смешанное наследие, но Аргос явно играл видную роль в их разработке. Вдобавок, хотя в ту пору, к которой относится аргосское погребение, боевая тактика фаланги еще не получила окончательного становления, — Аргос, по всей вероятности, сыграл значительную роль в ее дальнейшем развитии, как и ранее — в создании гоплитского вооружения. Согласно такому предположению, правление Фидона совпало по времени с решающей стадией этого процесса; и, возможно, под его водительством аргивские войска явили в битве при Гисиях один из самых ранних успешных примеров превосходства этой греческой боевой единицы, которой оказалась суждена весьма долгая жизнь. Такие достижения в области военной тактики, безусловно, подходят в качестве здравого объяснения, в котором, по-видимому, нуждались Филоновы победы. Возможно также, что появившаяся в его распоряжении новая фаланга, усовершенствованная на широкой Аргивской равнине, которой так подходили ее тактические методы, — частично или преимущественно состояла из граждан среднего сословия, что позволяло Фидону держать в узде аргивекую знать. Наверное, памятуя о победе при Гисиях, один поэт из Палатинской Антологии восхвалял непревзойденную доблесть воителей из Аргоса8.
Хотя, как мы уже отмечали, неверно было бы говорить, что Фидон стал чеканить на Эгине первые греческие монеты, — вполне вероятно (как об этом сообщается), что он посвящал в дар Гере Аргосской металлические вертела или рожны — обелиски (οβελίσκοι), служившие в ту пору средством обмена и предтечей будущих монет: обломки таких стержней были обнаружены поблизости с аргивскими доспехами VIII века до н. э., а также в самом Герейоне. Кроме того, нам известно о горсти (δραχμή) таких обелисков, посвященной Гере — ибо в Пелопоннесе в эту позднегеометрическую эпоху богатство заявляло о себе изобилием железа.
Однако политическое могущество Аргоса, по-видимому, ненадолго пережило правление Фидона; возможно, оно пресеклось из-за усиления власти в Коринфе (говорили, что тамошняя тирания возникла не без влияния и поддержки Фидона). Ненадолго пережило Фидона и аргивское самодержавие: уже к концу века царской власти настал конец, и ей на смену пришло правление кучки аристократов или олигархов.
На протяжении последовавшего периода Аргос утвердил свое господство в области искусства, примером чему служат два огромных каменных изваяния начала VI века до н. э., найденные в Дельфах: на них высечены имена аргивских героев Клеобиса и Битона, а также имя ваятеля — их соотечественника Полимеда (?). Что до политики, то позднейшие правители оказались не столь удачливы, не сумев объединить Арголиду не говоря уж обо всем Пелопоннесе. Так, диктатор Сикиона Клисфен (ок. 600–570 гг. до н. э.) попрал притязания Аргоса на господство над областью, упразднив всякое почитание аргосского героя Адраста; ответным шагом Аргоса, по-видимому, стало возвышение Немейских игр, некогда любимых Ад-растом.
Эти игры, проводившиеся на легендарном месте первого подвига Геракла (считалось, что здесь он задушил немейского льва), находились под опекой Клеон — небольшого городка на северной границе Арголиды, входившего в аргивские владения. Местные празднества существовали здесь и раньше — их учреждение даже приписывали самому Адрасту (а то и Гераклу), — но поначалу эти состязания имели исключительно местное значение. Отныне же, с 573 г. до н. э., они получили почетный Панэллинский статус, превратившись тем самым в четвертые, и последние, из великих всегреческих Игр. Такова была решительная ответная мера Аргоса на враждебные выпады Сикиона. С этих пор Немейские игры устраивались каждый второй год, а наградой победителям служили венки из дикого сельдерея.