Рассказывали, будто Клисфен Сикионский придумал трем старинным дорийским филам, жившим в городе, новые оскорбительные названия, точнее, клички — свиничи, ослятичи и поросятичи (гиаты, онеаты и хереаты)44. Но рассказ об этом вызывает сомнения. Действительно, его покровительство умеренным и либеральным (дорийским) аристократам и плутократам продолжалось недолго. Вместе с тем, будучи, по общему признанию, «законопослушным» правителем (как ранее Орфагор), — едва ли он замыслил бы разом оскорбить подавляющее большинство сикионских граждан дорийского происхождения. Скорее всего, этот травестийный пасквиль был сочинен позднейшими злопыхателями. В действительности же Клисфен, наверное, дал трем старинным филам новый набор имен (ни в коем случае не оскорбительных), предназначенных вытеснить традиционные дорийские обозначения. Должно быть, именно в ту пору к ним была добавлена четвертая фила эгиалеев («жителей побережья»), — возможно, для того, чтобы в нее вошли некоторые илотоподобные «крепостные» недорийского происхождения, чьих предков некогда поработили пришельцы.
Такие шаги объяснялись тем, что Клисфен видел врага в Аргосе. Из-за ненависти к этому городу он искоренил в Сикио-не культ аргивского героя Адраста, который будто бы нашел здесь приют, — а взамен ввел почитание другого героя, Ме-ланиппа — фиванца, который, по преданию, приходился Ад-расту заклятым врагом.
Опять-таки с целью принизить Аргос Клисфен перенес важнейшее религиозное действо Сикиона — постановку «трагических хоров» — на празднества широко чтимого бога Диониса, так как это означало, что изгнанный аргивский культ Адраста будет лишен этих представлений45. Некоторые писатели, отстаивавшие пелопоннесское происхождение греческой трагедии с ее сильным дионисийским духом, приписывали эти начинания коринфянам (см. раздел 2, выше). Но звучали сильные доводы и в пользу Сикиона46, где, как известно, чтецы гомеровского эпоса выступали еще в начале VI века до н. э., и где росписи на вазах местного изготовления изображают различные зачаточные представления драматического свойства (правда, то же самое наблюдалось и в Коринфе). Более поздние авторы упоминают некоего «трагического поэта» Эпигена Сикионского (его вроде бы обвиняли в оскорблении культа Диониса, так как он вводил в свои драмы темы, никак не связанные с этим божеством)47. Должно быть, значительная, а может быть, и решающая заслуга Сикиона заключалась в том, что он поднял эти хоры на высокий художественный уровень.
Сикионцам принадлежало первенство и в искусстве ваяния, хотя и здесь мы вынуждены черпать сведения из более поздних литературных источников. Так, Плиний Старший и Павсаний передают миф о том, как Дипэн и Скиллид, сыновья или ученики критского скульптора Дедала, переселились на материк и основали свою школу в Сикионе (ок. 580–577 гг.? до н. э.) — городе, который «долго оставался родиной всех таких мастерских»48. Взяв в подмастерья многих пелопоннесцев (впоследствии прославившихся), эти двое будто бы первыми стяжали славу в искусстве мраморной скульптуры. Возможно, их рука чувствуется и в сокровищнице сикионцев в Дельфах: фигуры на метопных рельефах, несмотря на застывшие позы и почти полное отсутствие складок в одежде, образуют достаточно смелые паратактические композиции.
Когда Клисфен попросил дельфийский оракул одобрить низвержение культа Адраста, он будто бы получил нелицеприятный ответ: Адраст-де был царем Сикиона, а Клисфен _ всего лишь камнеметатель. Если этот рассказ правдив и дельфийские власти действительно дали такой ответ, выказав неблагодарность по отношению к самодержцу, щедро осыпавшему их дарами, — то это означало, что они либо негодовали на установленный им надзор за их связями с землями по ту сторону Коринфского залива, либо сознавали, что дни диктаторов сочтены — ведь в Эпидавре и Коринфе их правлению уже пришел конец. Вскоре это произошло и в Сикионе, ибо в 555 г. до н. э. сикионский властитель Эсхин был низложен при вмешательстве спартанцев, а все члены Клисфенова семейства подверглись изгнанию из города. И словно в ответ на «приговор» тирании раздавшийся из священных Дельф, — на обломках самовластья был создан олигархический строй.