- Лучше бы ты ею подавился. – Себастьян даже вздрогнул, когда услышал жёсткий голос Анны. – Своею гордостью.
Она повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. Ни единого намёка на сожаление и жалость – Себастьян был абсолютно уверен, что поступил правильно. Губы мёртвой королевы задрожали от еле сдерживаемого негодования.
- Ты сделал это ради себя.
- Я выполнил условия нашего контракта, - возразил Михаэлис, делая шаг вперёд. – Елизавета и есть тот самый правитель, которого ты пожелала. Именно поэтому я не мог расторгнуть контракт сам или позволить тебе просто подарить свою душу. Желание было исполнено, мне оставалось только поглотить тебя, но у Высших сил свои планы на твою дочь. Надо было принести в жертву тебя, чтобы избавить Елизавету от твоего проклятия, а твоих последующих детей – чтобы ты смогла стать демоном сделки после смерти. Не сразу, через время – это тоже условия моего договора. Двоих уже было достаточно. Но я сделал всё, чтобы ты не исчезла, а осталась в этом мире. Со мной.
- Эгоист и лицемер, - горько улыбнувшись, отчеканила Анна. – Ты сам только что доказал своими словами, что сделал это ради себя самого. Тебе нужна была я здесь – вот я и здесь. Я же хотела исчезнуть и не мучиться. Но ты не внял моим пожеланиям.
- Пять минут, братец, - послышался за решёткой грубый голос Данталиана. Двое конвоиров вошли в клетку и схватили Анну за запястья, выволакивая её вон.
- Помни мои последние слова, сказанные тебе на земле.
Себастьян не забыл о её обещании отомстить в следующей жизни. И он постарался сделать всё возможное, чтобы Анна изменила своё мнение. Однако гордая опальная королева стояла на своём, как на алмазной подошве. С каждым днём она становилась всё жёстче, превращаясь в настоящую демоницу, не желала и слышать о том, чтобы смилостивиться, а через сто обещанных ей лет и вовсе исчезла, наказав Михаэлису не искать её. Впрочем, где бы он её ни искал, поиски не увенчались успехом, как будто какая-то неведомая сила покрывала её, и через несколько столетий, когда Себастьян снова вернулся в Лондон, он оставил её дух в покое. И пообещал себе, что навсегда.
I would, my love, entreat you still
That thou my constancy may see,
For I remain thy lover true,
Come once again and love me.*
Во входных дверях поместья Фантомхайв показались золотистые кудри, зачёсанные в два пышных хвоста розовыми шёлковыми ленточками.
- Сиэль! – зазвучал сладкий голос леди Мидлфорд. Лиззи, не обращая внимания на этикет, подбежала к наречённому и крепко его обняла. Сиэль откашлялся и сдержанно приобнял её за плечи, однако тут же отпустил.
- Здравствуй, Лиззи.
В гостиной только и слышались восхищённые возгласы Элизабет, которая вдохновенно рассказывала о недавнем визите в театр. В Друри-Лейн** показывали спектакль о Генрихе VIII и Анне Болейн, чья трагическая судьба привела Лиззи в восторг.
- Она была такой сильной, настоящей железной леди, что ей удалось получить то, что она желала. А ведь казалось бы, до чего невероятную цель она себе поставила! Не всегда честно она поступала, конечно же, но и получила по заслугам. И всё-таки ею стоит восхищаться!
Сиэль с удивлением слушал девочку, держа в воздухе чашку с остывшим чаем. Пирог в горло уже не лез. Граф подумал о странном совпадении: стоило ему только прочитать об Анне, как Лиззи уже рассказывала о какой-то постановке про эту королеву, да ещё и с небывалым восхищением. Но потом Фантомхайв решил, что совпадение это не более чем самое обыкновенное, и не стоит уделять внимание таким мелочам.
- Нам надо обязательно сходить туда вдвоём, Сиэль, - деловито заявила юная леди, поднимая вверх указательный пальчик.
- У меня сейчас не так много свободного времени, - как всегда, чуть более жёстко, чем ему хотелось бы, ответил Сиэль, ставя чашку на поднос. – Не могу ничего обещать, Лиззи.
- Ну, ты!.. – воскликнула Элизабет, и тут же надула губки. Сиэль нахмурился. Внезапно воцарившаяся тишина оповестила, что и дождь, ливший весь день и полвечера без перерыва, наконец-то кончился.
- Думаю, зимой будет самое время для посещения театра. Сейчас там слишком жарко, - постарался хоть как-то смягчить атмосферу Сиэль, глядя на чёрное небо за окном.
- Зимой постановки могут закончиться. И вообще! Что бы я ни предложила, вечно ты отнекиваешься. Ты даже улыбнуться мне не можешь! А?
Лиззи застыла в ожидании, следя за лицом графа. Но ни один мускул не двинулся на его застывшей маске безразличия, а сам он всего лишь тяжело вздохнул.
- Так я и думала!
- Лиззи!
По щекам леди Мидлфорд катились слёзы, пока она спускалась по лестнице. Сиэль подбежал к окну и ошеломлённо наблюдал, как в тусклых ночных огнях отъезжает карета Элизабет.
- Что на неё нашло? – изумлённо спросил граф своего дворецкого, чьи мысли прямо сейчас были далеко от этого поместья.
Лиззи уже успокоилась, когда они отъехали на приличное расстояние от поместья Фантомхайв. Лёгкое покачивание кареты и стук копыт убаюкивали её, к тому же внутрь проникал приятный влажный летний ветер, охлаждавший её раскрасневшиеся от рыданий щёки. Внезапный толчок вниз и вперёд заставил её испугаться и слегка вскрикнуть. Кучер чертыхнулся и спустился поглядеть, что там произошло. Лиззи снова вздрогнула, когда он постучал в стекло.
- Простите, миледи. Колесо в грязи застряло, надо вытащить. Не могли бы Вы выйти ненадолго, пока я тут разберусь?
Элизабет слабо кивнула и выскочила из кареты. Внезапно повеяло прохладой, и Лиззи плотнее укуталась в лёгкую шаль. Из-за тяжёлых чёрных облаков робко показалась луна, освещая своим бледным светом дорогу и всё вокруг. Где-то вдалеке ухала сова, шептались листья деревьев и едва уловимо звенели капли дождя, которыми была усыпана изумрудная трава под ногами. Лиззи было бы страшно, если бы не другие мысли снедали её в этот час. Что бы она ни делала для Сиэля, всё было впустую. У него были свои, взрослые проблемы, в которые он её упорно не хотел посвящать, и поэтому в его душе она занимала далеко не первое место. Как бы ей хотелось, чтобы всё было по-другому!
- О чём ты плачешь, дитя?
Вкрадчивый женский голос даже не заставил Лиззи вздрогнуть. Наоборот, она заинтересованно приподняла голову и посмотрела на женщину, стоявшую на дороге. Зелёное, светящееся в слабом свете луны платье с длинными рукавами сразу же бросилось в глаза.
- Да так, - сипло ответила Элизабет, вытирая слёзы ладонями. – О всяких глупостях.
- О глупостях не плачут.
Лиззи прищурилась и заметила, что на шее у женщины виднелась тонкая тёмно-бордовая линия, словно застарелая рана или шрам. Но это вовсе не портило внешнего вида незнакомки. Она казалась Лиззи невероятно привлекательной и почему-то внушавшей доверие.
- Как тебя зовут? – неожиданно спросила женщина, присев напротив девочки и глядя на неё снизу вверх. То, что платье испачкается в дорожной грязи, её, видимо, совершенно не заботило.
- Лиззи. Элизабет, - ответила юная леди и протянула незнакомке руку для пожатия. Та с улыбкой на бледных губах протянула и ей свою ладонь.
- Прямо как мою дочь. А меня зовут Анна. Так скажи мне, Лиззи, почему же ты плачешь? Это нехорошо, когда маленькие леди плачут.
Элизабет окутало необъяснимо откуда появившимся теплом. Перед глазами стоял туман, но этой женщине хотелось верить. Лиззи хотелось просто вылить кому-то всю накопившуюся внутри обиду, чтобы кто-нибудь её поддержал и убедил, что всё будет хорошо. Она зарыдала в голос и крикнула:
- Я хочу, чтобы Сиэль всегда мне улыбался! Чтобы он забыл о причине своей грусти и уделял мне своё внимание! Чтобы он любил меня!
Внезапно поднявшийся вихрь вокруг них закружил листья. Где-то за спиной послышался крик кучера. Луна спряталась за облаками, и стало совсем темно. Лиззи испуганно отшатнулась и посмотрела в горящие, словно налитые кровью рубины, глаза незнакомки, которая величественно ей улыбалась.
- Да будет так, моя госпожа.