— По утрам, когда я ухожу в парламент, — да.
— Сегодня он должен там быть, — добавила Пенелопа. — Он всегда сообщает мне о том, куда уходит. А вот я нынче иду с миссис Бевинс в парк кормить уток.
— Правда? — спросил Шей, накладывая еду на тарелку. — Это, пожалуй, веселее, чем то, что запланировал я. И компания значительно приятнее.
Пип снова засмеялась.
— Можешь пойти с нами, но тебе придется захватить с собой хлебных крошек.
Проходя мимо Пенелопы на свое место, Шарлемань поцеловал ее в щечку.
— Непременно захвачу.
Элинор взглянула на племянницу. Пип и понятия не имела, что пройдет всего несколько лет, и эта снисходительность исчезнет, каждый ее шаг будет подвергаться анализу и критике, а все вольности будут ограничены — и потому, что она женщина, и потому, что она Гриффин.
— Ну, вот мы и встретились за завтраком, — сказала Элинор, не отрывая глаз от кусочка жареного хлеба, лежавшего перед ней. — Ты приказал всем рано встать, и мы тебе подчинились. Не знаю, зачем это тебе потребовалось, но мне кажется, что тебе просто захотелось все сделать по-своему.
— Мне кажется, что после вчерашнего вечера тебе пойдет на пользу провести хоть немного времени в кругу семьи, — сказал Мельбурн все еще мягким тоном, — потому что, если с тобой что-нибудь произойдет, в первую очередь пострадаем мы.
Элинор подняла голову, посмотрев в его серые глаза.
— Я извинилась за вчерашний вечер, Себастьян. Но свою часть нашей договоренности я выполнила. Ни в каком скандале не участвовала, — сказала она. Правда, лишь благодаря Девериллу, но им незачем об этом знать.
— Прошло всего три дня, Нелл! — возразил Закери. — Ты не должна вот так исчезать, не говоря никому ни слова. Воксхолл — опасное заведение. Если тебе захочется пойти в какое-нибудь место вроде этого, один из нас может отправиться с тобой.
— Я не хочу, чтобы вы куда-нибудь ходили со мной, и не хочу спрашивать у вас разрешения пойти, — сердито сказала она в ответ, напомнив себе, что легко отделалась, потому что все могло быть гораздо хуже.
— В твоей «декларации» ничего не говорится о том, чтобы не подвергать себя опасности, — сказал Себастьян, допив чай. — Ты должна сообщать одному из нас о своем расписании. И это не подлежит обсуждению.
Элинор помедлила, но это было скорее ради того, чтобы произвести впечатление, потому что она не собиралась оспаривать его решение.
— Ладно, — сказала она, и в самом деле не желая больше никаких сюрпризов. А если она будет сообщать им, где находится, это поможет избежать в дальнейшем инцидентов вроде вчерашнего.
Герцог некоторое время молчал, но она не осмелилась бы утверждать, что ее ответ его удивил. Такого никогда не случалось.
— Хорошо, — сказал он, наконец. — А теперь, извините, мне надо идти, — сказал Мельбурн, вставая из-за стола.
Так-то вот! Еще одно правило, введенное главой семейства, причем относится оно только к ней.
— Это правило относится ко всем? — поинтересовалась она. Если бы не болела голова, она бы, наверное, промолчала, но, по правде говоря, Элинор частенько понятия не имела, где находятся Шей или Закери, а что касается Себастьяна, то, даже если он сообщал Пип о своем местонахождении, выспрашивать эти сведения у шестилетнего ребенка никому не приходило в голову.
— Оно относится к тем, кто говорит, что остается дома, в постели, а сам тайком убегает в Воксхолл смотреть фокусников.
— Акробатов, — упрямо поправила она. Лучше уж придерживаться своей версии. Деверилл не сообщил ей дальнейших подробностей о Воксхолле, и если бы Мельбурн узнал правду, они бы говорили с ней совсем по-другому. И упаковывали бы ее вещи для немедленного отъезда в Мельбурн-Парк.
— Мне нравятся акробаты, — заявила Пенелопа. — Почему ты не взяла меня с собой?
Какой бы она ни дала ответ, он лишь подтвердил бы слова Мельбурна об опасности выезжать из дома одной.
— Извини, Пип, Возможно, я сделаю это в следующий раз.
— Мы об этом подумаем, — сказал Мельбурн и поцеловал дочь в щечку. — Веди себя хорошо, Пип. — Он улыбнулся ей и вышел из комнаты.
Во исполнение нового правила Элинор сообщила и Шею, и Закери о том, что намерена отправиться за покупками с леди Барбарой Хаусен. Оставив братьев обсуждать, стоит или не стоит поспать еще немного, она отправилась на кухню попросить у кухарки нарезанного свежего огурца, чтобы сделать маску, прежде чем встретиться с подругой.
Когда она надевала новую голубую шляпку, украшенную страусовым пером, в дверь тихонько постучал дворецкий. Она еще не решилась поговорить со Стэнтоном, хотя он наверняка видел, в чьем экипаже она уезжала из дома вчера вечером. Однако если продолжать откладывать разговор с ним, недалеко и до беды.