Издалека это было похоже на трудовой лагерь. Многие акры обнесены невысоким частоколом, внутри которого располагались бесчисленные ряды грязных палаток. В центре, рядом с рукотворными холмами, исходившими паром на жаре, как груды навоза, стояло несколько деревянных строений. Лагерь был разбит прямо посреди хлопкового поля, от которого остались растоптанные растения. Колеса фургонов продавили в грязи колеи, ведущие к главной дороге.
Приблизившись, Микель увидел охранников в жёлтых мундирах, которые периодически обходили лагерь с ружьями Хруща вместо дубинок – верный признак военных. Он смутно припомнил, что видел в газете статью об археологических раскопках, но не дочитал до конца. Местный университет перерыл половину Лэндфолла в поисках дайнизских реликвий, так что очередные раскопки его не удивили.
Кэб остановился у одной из грязных тропинок, ведущих к лагерю. Микель колебался. Идти в лагерь не казалось разумным, особенно при таком количестве охранников. Но это лучшая ниточка к богокамням. Если он упустит её, то... что тогда? Судя по лагерю, его разбили надолго. Он простоит ещё неделю или две, и как только повышенную готовность черношляпников отменят, Микелю может подвернуться шанс спокойно обшарить верхние архивы. Сейчас же спешка может выдать Фиделису Джесу его истинную цель.
Он стукнул кулаком в крышу кэба и крикнул:
− Возвращайся в город.
− Э-э, извините, сэр, − ответил кучер. − С вами хотят поговорить.
− Поговорить?..
Микель осёкся, когда какой-то солдат подошёл к окну и открыл дверцу, держа руку на пистолете. На нём был тёмно-жёлтый мундир. На одном плече нашивка и звезда майора фатрастанской армии, на другом вышита белая роза. Военный с полномочиями черношляпника.
Вид у майора был неприветливый. Широкое лицо без выражения, рот сжат в твёрдую линию, спина прямая, как доска.
− Вылезайте, − сказал он.
− Полагаю, произошло недоразумение, − ответил Микель.
Майор сунулся в кэб, схватил Микеля за рубашку и, несмотря на его протесты, вытащил наружу. Микель сумел удержаться на ногах и избежать унизительного падения в грязь. Его тут же окружил целый взвод Лэндфоллского гарнизона. Он сглотнул, закрыл глаза и положился на интуицию.
− Вам любопытно, что здесь? − спросил майор, указывая на лагерь. − Разве вы не видели знаков? Остановка запрещена? Газетчикам велено держаться подальше.
Микель откашлялся, придал лицу раздражённое выражение и рявкнул:
− Вы что, параноик, майор?
Майор слегка подался вперёд, усмехнувшись уголком губ.
− Что?
С нарочитой медлительностью Микель вытащил из-за пазухи золотую розу и покачал на цепочке. Кто-то в задних рядах пробормотал слишком громко:
− На этот раз майор облажался.
На него быстро шикнули.
− Внеплановая проверка, майор, − сказал Микель, стараясь говорить как можно более самодовольно.
Майору каким-то образом удалось ещё сильнее выпрямить спину. Он устремил взгляд перед собой и поднял руку в салюте.
− Сэр!
Микель не дал ему времени задавать вопросы. Теперь ситуацией владеет он, и нужно действовать быстро, чтобы уйти, пока никто не сообразил, что ему, возможно, не положено здесь находиться. Микель прокрутил в голове сотню вопросов, пытаясь придумать, как спросить, что это за место, и при этом не выдать собственной неосведомлённости.
− Назовите своё имя.
− Майор Коул, сэр.
− Майор Коул, будьте добры, пусть ваши люди проводят меня в лагерь.
− Конечно, сэр. Становись!
Через несколько секунд Микель уже хлюпал по грязи, опасаясь безнадёжно испортить ботинки и подавляя желание оглянуться на кэб. Эта маленькая экскурсия пройдёт либо очень хорошо, либо очень, очень плохо.
Они вошли в лагерь через охраняемую брешь в частоколе. Повсюду слонялись каторжники. Некоторые стояли у частокола, поглощая обед из каши и хлеба, другие прятались от жары под провисшими палатками. Все смотрели на Микеля запавшими, затуманенными глазами. Он же удивлялся, что на археологических раскопками среднего размаха − по крайней мере, так казалось издали, − задействовано столько рабочих и присутствуют военные.
Они подошли к одному из зданий в центре лагеря, и майор снова отсалютовал.
− Очень сожалею о недоразумении, сэр. Надеюсь, вы понимаете, что я просто выполнял свою работу.