Микель не удержался от смешка. Его окружают самые знаменитые люди на свете, и сейчас они способны только пререкаться. Все уставились на него. Он откашлялся.
− Это же просто.
− Что просто? − спросил Стайк.
− Мы уничтожим его. Взорвём эту проклятую штуковину. Я где-то читал, что порох разъедает избранных и даже может гасить магию. Привяжем к нему столько бочек с порохом, сколько найдём, и взорвём.
Последовало долгое неловкое молчание. Ка-Поэль фыркнула. Таниэль печально вздохнул, а Стайк стоял с невозмутимым видом. Флинт выразительно кивнула и сказала:
− Хорошо. Мы его уничтожим. Если не вы, то это сделаю я. Будешь со мной драться, Таниэль?
Ка-Поэль разразилась безмолвной тирадой, жестикулируя сердито и быстро. Таниэль понаблюдал за ней и с обречённым вздохом повернулся к Флинт.
− Нет, мы не будем с тобой драться. Мы поможем его уничтожить.
Вскоре Флинт уже приказывала принести бочонки с порохом, Таниэль и Ка-Поэль совещались между собой, а Стайк, похоже, не отличался словоохотливостью, поэтому Микель просто бесцельно бродил по хлопковому полю. Вдали ещё дымился Лэндфолл, и Микель гадал, улеглись ли наконец беспорядки. Таниэль сказал, что его пало вышвырнули дайнизских агентов и объединили бунтовщиков для тушения пожаров. Слишком хорошая новость, чтобы быть правдой, но то, что он сам выжил в жестокой битве, настолько же невероятно.
Микель медленно брёл к Лэндфоллу. Ему было дурно. Столько смертей из-за такой дурацкой штуковины, этого богокамня. Он мысленно подбивал Флинт взорвать его к демонам, даже если Таниэль с Ка-Поэль разозлятся. Он столько лет шпионил для них, но теперь понял, что больше не знает их целей.
Что ещё хуже, понял он и то, что не знает и собственных целей. Его задание выполнено, прикрытие разоблачено. По всем правилам шпионажа он должен исчезнуть – может, даже покинуть континент. Интересно, сможет ли он с помощью платиновой розы снять королевский куш в банке и исчезнуть, пока его не засекли? И понравится ли матери более прохладный климат? А может, смыться подальше от Таниэля и Флинт и отправится в Адро?
− Сэр!
Микель с удивлением обнаружил, что он больше не один. Рядом стояла молодая черношляпница в порванной рубашке, с серебряной розой на груди и костылём под мышкой.
− Агент Хендрес докладывает, сэр.
Микель с недоумением смотрел на неё, пока не вспомнил, что у него на груди платиновая роза.
− Хорошо. Что вы хотите доложить?
Хендрес на мгновение растерялась, переводя взгляд с Микеля на Лэндфолл.
− Сэр, я... мне нечего доложить. Я просто хотела знать: я услышала разговор леди Флинт с кем-то из её людей. Неужели леди-канцлер действительно оставила Лэндфолл дайнизам?
Микель вздохнул, проклиная Флинт и её командный голос.
− Надеюсь, что нет, − ответил он, рассчитывая на то, что ложь звучит в его голосе не слишком явно.
− Дело в том, сэр, что вчера перед боем вы говорили о наших друзьях и родных. Нас мало осталось, но мы хотели бы вернуться и помочь им выбраться из города.
− Тогда чего вы ждёте? Почему ты стоишь и ноешь?
− Приказов, сэр.
Микель опустил взгляд на платиновую розу. Отцепил её и занёс руку, чтобы швырнуть в хлопковое поле, но передумал и сунул в карман.
− Кто я такой, чтобы отдавать приказы? Я просто говорил то, что нужно было сказать.
Лицо Хендрес вытянулось, она медленно кивнула, глядя на свои ботинки. Её разочарование напомнило Микелю о том, как часто мать так же смотрела на него, не зная, что он – настоящий он – действует ради тех ценностей, которые поддерживает она сама.
− Если вам нужны приказы... − Микель вынул из кармана платиновую розу. − ...то вот они. Пусть люди возвращаются в город. Пусть найдут своих родных и либо помогут наладить жизнь в Лэндфолле, если они этого хотят, либо уехать из него. Я не знаю, планируют дайнизы сжечь его дотла или просто оккупировать, но лучше поторопиться.
Положив розу обратно в карман, он подошёл к агенту Хендрес и протянул ей руку. Она с благодарностью оперлась на него, и вдвоём они отправились в долгий путь к городу.
Услышав громкие крики, Микель обернулся к монолиту. Они отошли уже довольно далеко, и пришлось прищуриться, чтобы разглядеть людей, убегающих от разбитой сухопутной баржи.
− Пригнитесь, − сказал он, помогая Хендрес присесть.
Сначала они увидели взрыв, а через несколько мгновений долетели звук и ударная волна. У Микеля зазвенело в ушах, он чуть не упал. Над богокамнем взметнулся гигантский огненный шар, и Микель ощутил глубокое удовлетворение. Всё как в книжках, которые обожает его мать. Полюбовавшись на дымящиеся развалины, он снова повернулся к Лэндфоллу.