Стайк покатал во рту язык, размышляя. Было время, когда он любил рассказывать истории, обожал быть в центре внимания, находясь в обществе героев. То время прошло. Он нашёл взглядом леди Флинт. Она сидела на другом конце столовой с полковником Олемом, в окружении солдат разных чинов. Интересно, как она отнесётся к рассказам о подвигах покойного бывшего жениха?
− Не думаю, что...
Кто-то дёрнул его за рукав. Селина. Она сидела рядом, не доставая ногами до пола. Её щеки были измазаны красным соусом от баранины со специями.
− Бен, я хочу про это послушать.
Стайк колебался, и сержант попробовала снова:
− Говорят, вы голыми руками убили стража.
В её улыбке сквозил вызов, будто она подозревала, что этот слух не более чем солдатское бахвальство, доведённое до крайности.
− Помимо Таниэля Два Выстрела нам до смерти хотелось бы послушать об этом страже.
− Пожалуйста, − протянула Селина.
Стайк вздохнул. Против него словно сговорились. Нельзя ли как-нибудь убраться восвояси, не выставляя себя дураком? Однако на него уже устремилось множество взглядов. Эта сержант действовала не одна. Слухи в самом деле разлетелись. Стайк наклонился к Селине:
− Ты достала роговик, за которым я тебя посылал?
Девочка протянула свёрток от местного аптекаря. Стайк с благодарностью развернул, отломил кусочек корня и положил за щёку. Селина улыбнулась, и он вытер своим рукавом соус с её рта.
− Ладно, − уступил он.
Сержант просияла, развернулась и, засунув два пальца в рот, пронзительно свистнула, отчего в столовой установилась тишина:
− Эй! Ребята, слушаем историю!
У Стайка затрепетало в животе, когда все взгляды внезапно обратились к нему.
− Всё в порядке, − пробормотал он сам себе. − Ты делал это прежде, дружище. Просто расскажи, как всё было.
Пройдя в центр столовой, он забрался на самый длинный стол и осмотрел море алых мундиров и обветренных лиц. Это были не зелёные новобранцы, а ветераны. Ветеранам всегда труднее угодить. Стайк крутанул кольцо − одну из немногих вещей, напоминавших о том, кем он когда-то был, − и поймал взгляд леди Флинт. Вид у неё был довольно невозмутимый, и внезапно Стайк решил, что хочет рассказать эту историю.
Он достал нож, направил его на сержанта и повысил голос, чтобы все слышали:
− Для тех, кто не знает: я Бен Стайк. Я служил уланом во время войны за независимость Фатрасты.
− Бешеный улан! − прокричал кто-то из глубины столовой.
− Да, верно. Бешеный улан. Однако эта история не о нас, а о Таниэле Два Выстрела.
Раздались радостные возгласы, и сержант шикнула на всех.
Стайк продолжил:
− Я встретил Таниэля Два Выстрела примерно через год после начала войны. Я слышал об искусном пороховом маге, сыне фельдмаршала Тамаса, который сильно пакостит кезанской армии, убивая любого офицера и избранного, который сунется в Тристанскую низину. Буду честен, я ожидал увидеть желторотого выскочку, разодетого в местные шкуры, разгуливающего по Тристанской низине с видом хозяина. Впрочем, так и оказалось.
В глубине столовой раздались смешки.
− Но к тому времени он уже стал хладнокровным убийцей. Я видел это в его глазах; от него за милю несло кровью и порохом. Слава отца давила на него, как жернова, но, проклятье, ему не пришлось её таскать. Его прозвали Два Выстрела, Призрак низины, и он заработал собственную славу, проливая кровь врагов. Хотел бы я сказать, что хорошо его знал. Мы общались меньше недели до и после битвы при Планте. Я купил ему пива, потому что этот сукин сын потерял свой кошель в болоте.
Опять смешки, чуть более восторженные.
− Некоторые из вас слышали о битве при Планте, пока торчали тут в лесной глуши. По официальной версии это была героическая последняя битва против превосходящих сил врага. Вот только в ней не упоминается, что временное правительство бросило жителей Планта, и лишь отряд Таниэля Два Выстрела решил остаться и дать людям возможность сразиться. Он сам и несколько сотен его партизан против целой бригады кезанской пехоты. Это было безумие. Он попросил меня остаться, и... − Он пожал плечами. − Что я мог сказать? Меня не просто так прозвали Бешеным Беном Стайком.
Теперь всё внимание безраздельно принадлежало ему. Пусть он искалечен и стар, но он знает, как солдаты любят хорошие истории. Он медленно повернулся вокруг, выставив нож на штуцерников.
− Таниэль Два Выстрела трое суток уравнивал шансы, всаживая пули в головы кезанских избранных. Выцепил заодно нескольких офицеров. И стража, одного из этих созданных магией убийц. Настал день битвы и наш небольшой отряд остановился перед городом. Уланы заняли позицию в центре, гарнизон на флангах, а партизаны спустились по реке, чтобы обойти врага.