Я сдернула их все, кроме одной. На последней фотографии была изображена Илона. Только сидела она в неестественной позе, в автомобиле с кожаным креслом. Ее белый пуховик был застегнут, на ноге лежала рука мужчины. Девушка была одета в ту же одежду, в которой она была в день нашей ссоры.
Я, как сейчас, помню, как она отворачивается и уходит, обиженная, одинокая, в длинном белом пуховике. Ее глаза грустны — я ее обидела своей глупой выходкой. Сейчас я это понимала, но тогда все было иначе. В тот миг я позволила себе забыться, наслаждаться минутным вниманием парнишки, который мне нравился.
После той ночи, когда отчим накачал меня наркотиками, обо мне ходили разные слухи, многие из которых были просто отвратительными. Я никогда не встречалась с парнями в нашей населенной местности, но тут… Тут, с этим парнем, все было иначе. Как же мне сейчас хотелось вернуться назад и все исправить! Не оставлять Илону одну! Не ехать в город на дурацкие курсы и никогда не встречать своего ужасного отчима. Но все произошло иначе, не так как мне бы этого хотелось. Не так как я планировала. Был ли в этом смысл? Был ли вообще смысл в моей жизни? Я не знаю… но в этот момент, стоя в окружении невероятно счастливых фотографий, я понимала что должна бороться за свою жизнь. Я обязательно должна выжить, найти Илону и вернуть себе все, что он у меня отнял. Я должна сказать “прости” девушке, спасавшей меня всю мою недолгую жизнь.
Глава 11.
Осень ворвалась в мою жизнь с головокружительными событиями. Мне только что исполнилось пятнадцать лет, чему я была очень сильно рада. Еще на шаг ближе к тому, чтобы уехать отсюда и никогда не возвращаться. Я записалась на все занятия, кружки и секции — лишь не бывать дома, не видеть озабоченное лицо бабушки, пустую кровать Давида. Он, видимо тоже, решил не возвращаться, даже на каникулы.
Бабушка горевала без любимого внука. Она часто пропадала в гостях у соседки, отчего я была предоставлена сама себе. Почти идеальная жизнь почти идеальной девочки.
Той осень случилось еще одно событие, о котором я просто не могу не рассказать. Пасмурным днем, мало отличающимся от других дней, пришло письмо о том, что с мамой случилась беда. Она, как всегда, отправилась в тайгу, проверять метеоприборы и на нее напал медведь. Такое иногда случалось с людьми, работающими на станции, но с мамой такое случилось впервые.
Обычно, после встречи с диким медведем никто не выживал, но моей маме повезло. Животное потрепало ее руку и часть бока, но она осталась жива. Из-за того, что ее долго искали, а потом долго транспортировали до ближайшей больницы, она потеряла много крови и сейчас ее состояние было печальным. Так сказала бабушка, в перерывах между рыданиями.
Я уже и не помнила, как выглядит мама. После того ужасного случая она не писала и не звонила. Иногда, очень редко, присылала деньги и старые телефоны. Давиду было этого достаточно, но мне нет. Я жаждала извинений или хотя бы обычного человеческого разговора. Но все тщетно. Моей маме либо было плевать на меня, либо она считала такое положение вещей нормальным. В любом случае, я в ней разочаровалась.
Той осень случилось много странных вещей. Парнишка, за которым я шпионила с Илоной из кустов, предложил мне встречаться. Я так испугалась, что накричала на него и отказалась иметь с ним общие дела. Вот прямо так и сказала!
Мы с Илоной ездили на олимпиаду и взяли первенство! Это была весьма значимое событие в моей жизни. Я никогда ничего не выигрывала, не получала призы и подарки. Я ничего не ждала от жизни и именно поэтому тот факт, что я победила на олимпиаде вызывал во мне бурю страстей. С этого момента я поняла, что нужно идти собственными следами, а не шествовать, наступая в чужие – только так я смогу создать себя, свое будущее!
И вот однажды, вернувшись из школы, я заметила на пороге сумки. Маму выписали, и уволили. Им не нужен был такой работник — с одной порванной рукой она не могла работать также эффективно, как раньше. Поэтому мама вернулась жить домой.
Эта новость меня не обрадовала. Я не была готова к таким переменам. Мне казалось, что кто-то чужой вторгся в наш привычный уклад. Но что я могла поделать.
Стоял конец октября, когда мы закончили обустраивать комнату для мамы. Следует отметить – она была невероятно невыносимым пациентом. То и дело жаловалась на жизнь, ругала меня, швыряла подушки. А в один прекрасный день даже запустила в меня костылем. Зато она была рядом.