Что касается Эйприл... она была именно там, где ей и место. В тюрьме. Она связывалась со мной время от времени, пытаясь заставить меня навестить ее, но я игнорировала письма. Я понятия не имела, как она узнала мой новый адрес в Бостоне, но я не была удивлена, что она это сделала. У нее был блестящий ум. Жаль только, что все оказалось таким ужасно темным и извращенным.
Ее родители тоже были приговорены к пожизненному заключению без права на условно-досрочное освобождение, и судья, председательствовавший на этом деле, ясно дал понять во время суда: их кучи денег и влиятельные связи не помогут им ни на йоту. Весь мир устал смотреть, как богатые люди уходят от ответственности за отвратительные преступления, и судья намеревался сделать из них пример, чтобы отговорить других слишком богатых придурков от мысли, что им все сойдет с рук, лишь бы у них было достаточно власти и денег.
Резкий стук привлек мое внимание к двери, и я улыбнулась и поспешила через комнату. — Привет, — сказала я, распахивая дверь. — Как прошел твой последний урок?
Маверик вошел внутрь и обнял меня за талию. — Все было в порядке. Как мой любимый писатель?
Я тихо рассмеялась. — Я едва ли писатель.
— Ты собираешься опубликовать книгу.
— Я знаю, но мне очень помогли, — сказала я, слегка пожав плечами. — Мне кажется, я не могу называть себя писателем.
Маверик улыбнулся. — Я думаю, ты определенно можешь. Но давай начнем сначала. Как тебе моя любимая специальность по информатике?
— Хорошо, – я ухмыльнулась ему в ответ. — Как тебе моя любимая специальность по финансам?
— Тоже хорошо, — сказал он, наклоняясь, чтобы коротко поцеловать меня в щеку. — Мой профессор экономики предложил мне место в своей программе стажировки в следующем семестре.
Мои глаза расширились. — Это потрясающе! Нам определенно нужно это отпраздновать! — сказала я, с гордостью в сердце. — Мы могли бы пойти и поужинать в том новом греческом ресторане на Троубридже. Я слышала, что он действительно хорош.
— Да, давай так и сделаем. Но сначала у меня есть для тебя сюрприз, – губы Маверика скривились в злобной ухмылке, и он полез в карман.
— Эээ... что это? — спросила я, наблюдая, как он вытаскивает черную полоску ткани.
— Повязка на глаза.
— Это что-то сексуальное?
Он рассмеялся. — Может быть. Но нет. Это для тебя, чтобы ты носила ее в машине, чтобы не испортить сюрприз.
— Ну, не держи меня в напряжении, — сказала я, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать его в нос. — Поехали.
Когда мы оказались в машине Маверика, он завязал мне повязку на затылке и поправил ее, пока не убедился, что я не могу украдкой взглянуть на окружающую обстановку. Мы ехали около пятнадцати минут — большую часть времени очень медленно из-за чертового движения, — а затем Маверик осторожно провел меня по улице и поднялся на несколько лестничных пролетов. Я услышала, как ключ повернулся в замке, а затем раздался звук открывающейся двери. Затем меня медленно повели вперед.
— Вот оно, – Маверик развязал узел у меня на голове и снял повязку с глаз. — Что ты думаешь?
Я огляделась вокруг широко раскрытыми глазами, впитывая все это. Мы стояли в квартире открытой планировки с блестящими деревянными полами, мраморными столешницами, бытовой техникой из нержавеющей стали и абстрактным искусством, висящим на стенах. Все место было залито светом благодаря огромным окнам от пола до потолка с одной стороны, и я могла видеть горизонт Бостона с рекой Чарльз, ловящей солнечный свет вдалеке.
— О, боже, – я повернулась к Маверику, высоко подняв брови. — Ты купил это место?
— Нет, – он улыбнулся. — Я снял его, потому что не был уверен, понравится тебе или нет. Но нам больше не нужно жить в кампусе, теперь, когда наш первый год закончился, поэтому я решил, что пришло время нам переехать вместе. Что ты думаешь?
— Я думаю, это потрясающе, — сказала я, затаив дыхание, и еще раз быстро огляделась, чтобы оценить обстановку. — Но я никак не могу позволить себе половину арендной платы за такое место. Мой аванс за книгу все еще не выплачен, потому что этот тупой банк продолжает...
Маверик прервал мои мысли, наклонившись и нежно прижавшись губами к моим. Его поцелуй был лёгким, почти невесомым, как дыхание.
— Я уже заплатил аренду за целый год, — сказал он, отстраняясь, и его голос был полон спокойной решимости. — Это мой подарок тебе.
— Но… — я уставилась на него, распахнув глаза. — Это слишком. Слишком щедро. Я не хочу сидеть у тебя на шее.
— Кэри, — он обнял меня за талию, прижал ближе. Одна его рука осталась на моей спине, а другая легла на щёку, тёплая, уверенная. Его большой палец мягко провёл по линии моей челюсти. — Я никогда не думал, что ты сидишь у меня на шее. Мы уже решили, что хотим делить друг с другом всё — и жизнь, и дом, и... финансы. Так почему бы не начать прямо сейчас? Переедем вместе. Официально.
Я повернулась к окну и снова посмотрела на вид — на солнце, что отражалось в стёклах соседних домов, на мягкий свет, заливавший эту тихую улицу.
— Здесь правда очень красиво, — прошептала я. — Мне нравится.
— Так это да? — спросил он, в голосе — лёгкое напряжение.
Я посмотрела на него и едва сдержала озорную улыбку.
— Пока нет. У меня есть вопрос.
В его глазах промелькнуло любопытство.
— Какой?
— Почему ты сказал «наконец-то»? — я прищурилась, всё ещё с усмешкой. — Мы уже жили вместе. Помнишь Вавилон? Нас ведь заселили в одно общежитие.
Он рассмеялся, покачав головой.
— О, Боже. Это был хаос. Даже не верится, что школа вообще позволяла такое.
— Я тоже не верю, — усмехнулась я. — Мы же чуть ли не убивали друг друга на ровном месте.
— Я тогда был полным идиотом, — признал он, проводя рукой по челюсти. — Настоящий придурок. Кто бы мог подумать, что всё закончится так? Если бы кто-то увидел нас тогда...
— Думаю, никто бы не поверил, — я тихо рассмеялась. — Но знаешь… да. Я правда хочу снова жить с тобой.
Он наклонился и поцеловал меня — глубже, увереннее, крепче. Его объятия были надёжными, тёплыми. Я чувствовала, как он держит меня так, будто никогда не отпустит.
— В этот раз мы создадим лучшие воспоминания, — прошептал он, отстраняясь. — Обещаю.
— И я обещаю, — ответила я, почти шёпотом, с такой широкой улыбкой, что у меня заныли щёки. — Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя.
Он снова поцеловал меня, и этот поцелуй пронёсся сквозь всё моё тело, заставив сердце замереть, а затем бешено забиться. Я закрыла глаза и позволила себе просто раствориться в его прикосновениях, в этом моменте.
Мы влюбились слишком быстро — слишком сильно — после того ада, который пережили в Icarus Hall. Но наша любовь только крепла с каждым новым испытанием, с каждым шагом вперёд. И теперь... теперь она будет расти ещё больше.
Он был моим, а я была его.
И мы собирались провести всю оставшуюся жизнь, создавая воспоминания, о которых раньше могли только мечтать.
THE END
