Она сделала попытку бежать.
Сильные руки схватили ее за плечи. Лайонкрофт. Гэвин. Слишком поздно.
— Нет, — сказал он, и голос его был тихим, настойчивым и решительным. — Что бы ты ни думала — нет! Доверься мне. Понимаю, что это невозможно, но все-таки попытайся.
— Я должна бежать, — ответила она шепотом. — Бежать. Я должна…
— Подожди.
Он нежно провел по ее щеке тыльной стороной ладони, лаская, но потом повернулся к лакею:
— Где он?
— Дойл проводил его в желтую гостиную, чтобы он там подождал вас, милорд.
— Хорошо. Проводи его наружу.
— Милорд?
— Проводи его на крыльцо. Пусть подождет меня там. Я не приглашал его, пусть ждет на крыльце.
Как только лакей исчез, взгляд мистера Лайонкрофта снова обратился к ее лицу. Он потянулся к ней и очень нежно коснулся пальцами кончиков ее пальцев. На шее у него выступили жилы, мускулы были напряжены, челюсти сжаты. Он бросил взгляд на Сьюзен.
— Ведите Эванджелину в дом. Сейчас же. И воспользуйтесь черным ходом.
— Я н-не знаю, как оттуда пройти в гостевые спальни, — заикаясь залепетала Сьюзен.
— Вам и незачем это знать. Оставайтесь в комнатах для слуг.
— Вместе со слугами?
— В качестве предосторожности. Это последнее место, где вас обеих будут искать. — Он открыл для них дверь черного хода: — Идите и позаботьтесь о ней.
Сьюзен, кивнув, толкнула Эванджелину к черному ходу. Та обернулась и посмотрела на мужчину, все еще стоявшего за приоткрытой дверью.
— Он найдет и заберет меня, — сказала она, не в силах избавиться от холодности в своем тоне.
— Не найдет.
— Изобьет меня и заберет. Таковы его манеры. — Он этого не сделает.
— Я принадлежу ему, и с этим ничего не поделаешь.
— Я как-нибудь справлюсь. Я… — Он замолчал и покачал головой, будто напуганный тем, что собирался сказать: — Я вернусь. Вы будете в безопасности. Я… я вернусь.
Потом он закрыл дверь и скрылся.
— Идемте, — сказала Сьюзен, обнимая Эванджелину за талию рукой в перчатке. — Нам не следует оставаться у дверей.
Сьюзен потащила подругу вперед, ухватив за запястье. Они направились подальше от двери по темному коридору и завернули за угол. Им навстречу бросилась маленькая горничная.
— Меня послал помощник дворецкого, — сказала она вместо приветствия. — Потом остановилась, подпрыгивая на месте, очевидно, от волнения. — Сюда.
Они последовали за ней в продолговатую комнату, где был разожжен камин и стояло с дюжину разномастных стульев. Одинокий канделябр с мигающей свечой примостился наверху невысокого книжного шкафа, бросая отсветы на потертые подушки и темные картины.
— Это комната отдыха для слуг, — пояснила девушка. — Если вы способны терпеть мое общество, я буду время от времени возвращаться и рассказывать, что происходит снаружи.
— Да, пожалуйста, — попросила Эванджелина, опускаясь на ближайший стул и уронив голову на руки.
Горничная постояла, переминаясь с ноги на ногу, и убежала.
— Это, — произнесла наконец Сьюзен, — самая странная горничная, какую я только встречала.
— Это была Бесс, — сказала Эванджелина, не поднимая головы от рук. — Младшая сестра беременной горничной, обслуживающей парадные комнаты. Она не имеет в виду ничего дурного.
— Вы общаетесь со слугами?
− Да.
— Почему?
Эванджелина издала стон, все еще не поднимая головы:
— Не знаю, Сьюзен. Должны ли мы это обсуждать?
— А что вы предпочитаете обсуждать? Чем вы там занимались наедине с Лайонкрофтом, после того как я сказала, что сегодня будет день, когда я готова быть скомпрометированной? Или, может быть, он стал для вас столь близким другом, что вы теперь называете друг друга по именам? И насколько вы близки?
На этот раз Эванджелина подняла голову:
— Вы говорите так, будто претендуете на него.
— Моя мать…
— Ваша мать имеет на него не больше прав, чем вы. Когда же вы обе поймете, что он принадлежит только себе и ему наплевать на все планы? Он на вас не женится.
— Почему это? — Сьюзен вспорхнула на стул напротив: — Потому что дал обещание вам? Дал обязательство вам?
Эванджелина покачала головой:
— Он никому ничем не обязан. Оставьте его в покое.
Сьюзен вскинула подбородок:
— Если он не женится на мне, то только потому, что вы мешаете этому.
— Неужели? — огрызнулась Эванджелина. — Вы ведь даже не хотите его в мужья.