— Да, что я с бабами не спал что ли? А вот дать в обиду ту, что жизнь спасла, не могу, если она сама не захочет, — неожиданно Максимилиан посчитал число соперников, на ходу переобулся, встав с мечом напротив них.
И тут началась настоящая сеча, словно в кино про четырех мушкетеров, а нет, пять, Хару не собиралась стоять в стороне, прикрывая брата. Звенела сталь, кружились противники, девчонки болели не понятно за кого, переживали, хотя победителя ждала ночь со мной. Зато все согрелись и заодно тренировались так, как никогда до этого не делали в академии на тренировках.
Честно, я не боялась, что кто-то меня выиграет, ведь спать со мной означает лишь одно, он точно будет спать, как младенец, к утру хорошо выспавшись. Да и бой, здесь на поляне, могла бы закончить, если бы захотела, чуточку парализовав ребят, но боялась снова переборщить.
— Ох, Машка, Машка, роковая ты, женщина, — подошли ко мне сзади Марфа Васильевна и Галина Ивановна, — стольких хороших мужиков в одночасье лбами столкнула, заставив биться не на жизнь, а на смерть.
— Да, сегодня у кого-то будет Хер сон, — намекнула Галина Ивановна, — всем целительницам хватит работы, порезов не меряно. Она достала свой мешок с травами, начав перебирать.
— Пусть не только парни потренируются, а и с девочками проведем экстренный урок-практику, заодно и к фронту подготовим, — нашла пользу из происходящих событий умудренная жизнью женщина.
Удивительно, но моя команда защитников выстояла против старших курсов, ведь магию было использовать запрещено, не против первого курса, иначе позор ляжет на весь род. А вот на мечах могли сражаться одаренные любого возраста, так как обучались этому в семье с малых лет. На моей стороне воевали наемные убийцы, тренировавшиеся с детства и закаленные в смертельных схватках. Два сына, старший и младший генерала фельдмаршала Шувалова, потомственного военного, закалившего парней в ежедневных спаррингах. Да и сын герцога в этот раз показал профессиональное военное обучение, на которое не жалели ни средств, ни мастеров меча.
Выстоять — это одно, а вот остаться целыми и невредимыми ни у кого не получилось. Многочисленные порезы и колотые раны были практически у всех. И будущие солдаты, когда утих азарт поединка, с тяжелыми ахами и охами повалились на землю, в прекрасные руки молоденьких и неопытных целительниц, тщательно скрывая улыбки.
Марфа Васильевна ходила, как заправский фельдшер среди медсестер и раненных бойцов, давая ценные указания.
— Что стоите, девочки, словно на балу, разбираем раненых на голову бойцов и тащим поближе к свету и костру, укладывая на спину, — словно дирижер руководила генеральной репетицией перед финальным выступлением. — А теперь расстегиваем, стаскиваем и снимаем одежду с пострадавших из-за недостатка крови в одном немаловажном органе, она постучала пальцем по голове, непрозрачно намекая.
Галина Ивановна взяв котелок побольше, поставила на костер, закидывая различные травы на глаз, приготовила лечебное снадобье.
— Сначала нужно очистить раны от грязи чистыми, смоченными водой салфетками, — выдавала она каждой девушке по куску материи и миске с водой.
— У кого есть крепкий алкоголь? Он поможет всем исцелиться к утру,- спросила у народа.
— Маш, может не стоит, они-то трезвые не адекватные, а пьяные вообще слетят с катушек, — взял меня Игорь за руку, пытаясь отговорить, ведь он как раз и переживал больше всех за меня и своих подопечных.
— Так он нужен не внутрь, а снаружи, чтобы микробы не попали в раны, и те не загноились, — не стала скрывать свои знания, стараясь объяснить правила дезинфекции в полевых условиях.
Алкоголь взяли все, и не только парни, при чем в боооольших количествах, но не употребили этим вечером, промокнув фактически до нитки. Теперь девчонки смешивали пойло с водой и аккуратно обрабатывали раны, а парни стонали так, что не понятно было, то ли им больно, то ли они уже на грани оргазма.
На мою голову достались все защитники, целых пять штук сильно порезанных, покромсанных, но отважно терпящих боль героя, пока я вычищала каждый порез алкоголем. У меня стояла задача, распределить экономно магию, точечно сращивая ткани, а не заливая полностью человека.
— Ну все, Машка, ты теперь не отвертишься, мы с братом точно спим в твоей палатке, чтобы с утра снова стать огурчиками, — обрадовал меня Арсений, пока его обрабатывала.
— А вам не совестно использовать ее, как обычную постельную игрушку? — почему-то встал на мою сторону Максимилиан.