Все ее чувства усилились до сверхъестественной степени, в том числе и похоть. Ллореанцы называли этот период «сверхвозбудимостью». Лила называла — «в течке».
Даже с такого расстояния ее улучшенное зрение подмечало все детали. Женские ноготки, впившиеся в мужское плечо, легкие толчки мужчины…
Неожиданно кончики ушей Лилы стали подергиваться. Она насторожилась. К ней приближался другой Ллореанец…
— Принцесса фея притворяется принцессой феей? — раздался у нее за спиной глубокий голос.
Сейт. Спокойно, спокойно. Успокойся, черт возьми!
— Долго же ты шел, кузен.
Повернувшись к нему, Лила посмотрела вверх. У нее перехватило дыхание.
При полных дворцовых регалиях, одетый в сшитый на заказ бежевый костюм, который подчеркивал его стройную фигуру. Привлекательные синие глаза светились весельем. Светлые волосы свободно спадали на лоб. Меч в ножнах акцентировал принадлежность Сейта к королевской линии, а корона до сих пор гордо сидела на его голове.
Он являлся воплощением мужского совершенства.
Уебок. Отбросить тот факт, что он изгнал ее, и она провела больше десяти лет, проклиная его… я готова сделать это ради него. Конечно, в этот период жизни она не очень привередлива.
— Каллиопа, ты стала настоящей красавицей. — Его взгляд блуждал по ее телу. — Что это… твои глаза теперь одинаковые?
— Контактные линзы. — Ее внешность должна была получить одобрение, только после этого Лиле разрешалось общаться с гостями парка. С разноцветными глазами она никогда не смогла бы пройти отбор.
— Зачем ты пришел?
Забери меня, черт возьми, домой. Все, что я хочу — вернуться домой.
— Как насчет того, чтобы подобающе поприветствовать своего жениха?
Жениха. Был ли у нее до сих пор шанс стать королевой? Сердце Лилы пропустило удар, но не из-за давней любви к Сейту.
Лила была влюблена в идею иметь максимально много контроля над собственной жизнью. Чтобы жить без оглядки на Møriør.
Статус правительницы даст ей настолько много безопасности и контроля, насколько она могла только представить.
— А ты все еще мой жених? Даже не знала, я же не получила от тебя ни одной гребаной весточки.
На его губах играл намек на ухмылку.
— Малышка Каллиопа, находясь в изгнании, отточила свой острый язычок?
Острый? Ты даже представить себе не можешь насколько, кузен. Изгнание только закалило ее нрав.
— Но я все же уверен, что он очень сладкий на вкус.
Схватив Лилу за плечи, Сейт привлек ее к себе. Чтобы поцеловать?
Она часто задавалась вопросом: на что это будет похоже. Особенно в последнее время. Даже целуясь с другими парнями, она мечтала о Сейте, неспособная отрицать, что он, скорее всего, идеальная пара для нее и в жизни, и на троне… и в сексе.
Может быть, он в некотором роде заклеймил ее?
Король фей наклонился к ней. Стоило их губам соприкоснуться, взорвался фейерверк.
Пиротехническое шоу в восемь часов. Не от поцелуя. Каллиопа испытывала больше эмоций, целуясь со смертным, который работал Гуфи.
Сейт застонал, углубляя поцелуй, проникая языком в ее приоткрытые губы.
Так было намного лучше, но ничего такого, о чем Лила могла бы написать домой. Конечно, я не могу написать домой, потому что он находится в другом, черт возьми, измерении, и нет таких марок, которые позволили бы отправить туда письмо.
Лила вырвалась и толкнула Сейта в грудь.
Его это совсем не смутило. Отпустив ее, он пробормотал:
— Сладкая, как мед.
Что можно сказать об их первом поцелуе? Это было… разочаровывающе.
С тлеющим взглядом Сейт повернулся и, опершись локтями о перила, стал смотреть на сверкающие в небе фейерверки.
Лила видела это шоу очень много раз, поэтому знала, что следующими будут фиолетовый, красный и синий каскады.
— Умный ход — прятаться от лучника среди смертных, — сказал Сейт. — И ты сделала смелый выбор — маскироваться под принцессу фею. Почему я не удивлен?
Не могу поверить, что только что целовалась с Сейтом.
— Ты пришел, чтобы забрать меня назад или нет?
Он выпрямился и повернулся к ней.
— Нет.
Лила проглотила вертящиеся на языке ругательства. Сколько еще?
— Я пришел сюда с другом, чтобы обсудить кое-что с тобой. А вот и она.
На балкон вышла сногсшибательная черноволосая женщина с золотистыми глазами. Она была одета в алое обтягивающее платье. А вместо аксессуаров на ее плече красовалась живая летучая мышь.