— Я думаю, нам лучше начать с тыквенного грядки для нашей маленькой тыковки. Что думаешь? — Предлагаю я, наклонившись, чтобы спросить маленькую девочку Сильвии.
— Ага! — Она с радостью соглашается, прежде чем помчаться с мамой к ярко-оранжевым тыквам.
Мама и дочка настолько милы вместе, что кажется, невозможно пропустить кадр. Они по очереди придумывают идеи, что сделать для фотографий - от надевания тыквы на головы, как шляпы, до составления из них яркой версии снеговика.
Прежде чем я это осознаю, мы теряем свет, вечер завершает мой проект раньше, чем кто-либо из нас к этому готов. Потому что я не знаю, когда мне в последний раз было так весело. Приятно быть окруженной счастливыми и смеющимися женщинами. И мне согревает сердце, когда я вижу, что девушки, которые выглядели такими измученными и напуганными, когда они появились в этом доме несколько месяцев назад, теперь выглядят здоровыми и непринужденными.
— Это было очень весело. — Говорит Мелоди, взяв меня под руку, пока мы спускаемся вниз. — Ты можешь просить меня стать для тебя моделью в любое время.
— Тебе лучше иметь в виду именно это, если собираешься предложить это, потому что ты идеальна. Ты определенно могла бы принести мне пользу, — тепло говорю я.
Мне нравится нахальная девчонка с Оаху. Вокруг нее есть какая-то энергия, которая почти светится. Это мощная, решительная энергия, которая наполняет меня уверенностью, просто стоя рядом с ней.
— Правда? — Спрашивает она, обращая на меня свои большие карие глаза.
— О, определенно. Вообще-то, если ты не против задержаться здесь еще немного, я хотела бы попробовать несколько идей для своих композиций для снимков портретов. У тебя есть время?
Мелоди смотрит на потрёпанные старые часы, которые я никогда не видела, чтобы она снимала.
— У меня есть около получаса до того, как мне нужно идти на работу.
— Нам хватит, если ты не против. — Я очень рада поработать с этой поразительной молодой женщиной.
Она примерно моего возраста, но, кажется, смотрит на мир другими глазами. В восемнадцать лет ее взгляд мудрый и задумчивый, почти подозрительный. Но как я могу винить ее за это? Сильвия мне как-то рассказала, что это девчонки из грузового автомобиля, который Петр угнал у Живодера, и их собирались продать на аукционе, возможно, продать в сексуальное рабство или что-то в этом роде.
Приведя Мелоди в гостиную комнату большого дома Сильвии, я работаю над освещением, увеличивая и уменьшая яркость, затем добавляя дополнительные лампы и двигаю шторы, пока меня не устраивает сочетание света и теней.
— Хорошо, я просто дам тебе полную свободу действий, — объясняю я. — Если ты просто сядешь на этот стул, ты сможешь двигать головой так, как считаешь нужным. Сделай несколько пауз, когда ты будешь смотреть прямо в камеру, и несколько, когда ты, возможно, посмотришь вдаль. Я попробую использовать несколько разных ракурсов, чтобы понять, какой из них создаст самую сильную композицию.
— Хорошо, — соглашается Мелоди, выглядя совершенно непринужденно.
Она готова, как только я готова, предлагая мне различные выражения и ракурсы, меняясь от напряженного к веселому, от грустного к созерцательному. И каждый раз, когда ее настроение меняется, кажется, что ее голова и плечи соответствуют новой эмоции.
Я хожу вокруг нее, делая снимки с разных точек. Но я уверена, что за пятнадцать минут она дала мне богатый материал для работы.
— Ух ты! — говорю я, пока мы заканчиваем день, и я просматриваю ее снимки.
— У тебя есть несколько хороших? — Спрашивает она, с интересом заглядывая мне через плечо.
— Ты шутишь, что ли? Они все хороши. Ты идеальна. Может быть, тебе стоит подумать о карьере модели, — предлагаю я, потрясенная некоторыми захватывающими изображениями на моей камере.
— Думаешь? — Интерес к тону Мелоди подсказал мне, что она находит эту идею интригующей. Может быть, даже захватывающей.
— Да, думаю. То есть я не профессиональный фотограф. Я все еще учусь. Но ты дала мне отличный контент. Вот смотри, — говорю я, останавливаясь на фотографии Мелоди с опущенным подбородком и большими глазами, смотрящими в камеру с выражением сильного предательства. Я не знаю, какой сильный удар научил ее этой эмоции, но просто браво, как она хорошо ее передает.
— Спасибо, — тихо говорит она, одаривая меня теплой улыбкой. Как ты… думаешь, я могла бы использовать их, чтобы отправить фотографии в несколько агентств? Посмотреть, захочет ли кто-нибудь дать мне шанс?
— Я была бы рада. Я позабочусь о том, чтобы ты получила копии, как только я их распечатаю.
Мелоди теперь сияет, а зубастая улыбка мгновенно заставляет ее выглядеть на свои годы.
— Спасибо.
Через минуту она уходит и спешит, чтобы успеть на работу вовремя. Я убираюсь, возвращая лампы Сильвии на место. Затем я захожу в спальню Ислы, чтобы пожелать им спокойной ночи, прежде чем отправиться домой.
11
ЕФРЕМ
Моя спина и плечи болят от напряжения дня, даже когда я выхожу из душа, наконец-то очистившись от крови после взрыва. Петр взял с нас слово все хранить в тайне, зная, что Сильвия прямо запаникует, если узнает, что он сегодня чуть не умер.
Не то чтобы я думал, что смогу говорить о том, что произошло, даже если бы он позволил это.
Как бы тщательно я ни стирал кровь со своих волос и кожи, я не смогу сделать то же самое с изображением тех женщин, подвешенных к лампам. Вина и злость перекатываются у меня в животе каждый раз, когда я думаю об этом.
Обернув полотенце вокруг талии, я возвращаюсь в спальню и серьезно подумываю о том, чтобы выпить несколько рюмок водки, чтобы отвлечься от этого мрачного образа. Но я никогда не был пьяницей, особенно после того, во что, как я видел, это способно превратить людей. Конечно, выпивка здесь или там, но алкоголь как средство спасения мне не очень подходит.
Тем не менее, эта мысль мелькает у меня в голове сегодня вечером. Взглянув на часы, я начинаю волноваться за Дани. На улице темно, и она должна была быть дома. Схватив телефон с прикроватной тумбочки, я проверяю, нет ли пропущенных сообщений.
Ничего.
Тяжело вздохнув, я расчесываю волосы, убирая их с глаз. Затем, когда я набираю ее номер, чтобы позвонить, я слышу, как задвижка выдвигается из входной двери. Отбросив телефон, я направляюсь в гостиную и вижу, как Дани тихо проскальзывает внутрь.