Поразительная характеристика для человека, который в ту пору не был еще влюблен в нее… или все-таки был?!
Любопытно, что еще во время подготовки своей «Книги красоты» Сесиль, вернувшись зимой 1929 года в США, чтобы сделать снимки новых знаменитых красавиц, сразу отправился в Голливуд, заявив, что не остановится, пока не заполучит для своей книги фотографию Гарбо. «Без нее никак не обойтись, какими бы ни были ее размеры. Гарбо – это личность, она обладает совершенными формами, не говоря уж о ее классической красоте». Однако благодаря отшельническому образу поведения Гарбо фотограф, снимавший практически всех знаменитостей, так и не мог найти свою модель. Это обстоятельство заставило его просто помешаться на мысли всеми мыслимыми и немыслимыми способами заполучить ее фотографию. «Она единственная, в ком есть светский лоск. Ей льстят, перед ней заискивают, говоря, что она пользуется колоссальным успехом, но отказывается видеть своих почитателей. Женщины каждый день шлют ей орхидеи, мужчины звонят по междугородному телефону в надежде услышать ее голос. Ей до этого нет ровно никакого дела, и то, что ей до этого нет никакого дела, и то, что она даже не собирается показываться публике, только подогревает всеобщую истерию, и так же, как и я, все дошли едва ли не до умопомешательства, желая видеть ее, и, между прочим, благодаря этому обстоятельству ее имя теперь у всех на устах».
Глава 4
Джон Гилберт. «Гарбо и Гилберт в «любви»!»
Девушка с кожей на тон светлее, чем у остальных, речная наяда (по словам Сесиля Битона) Грета Гарбо продолжала искусно играть роли соблазнительниц. С началом эры звукового кино ее репертуар мало изменился. Как уже упоминалось, с приходом звука многие звезды были вынуждены покинуть кинематограф, но молодая шведка и здесь «с блеском выдержала роковое для многих исполнителей испытание. Ее низкий, усталый голос даже усиливал загадочную притягательность ее героинь». А вот ее многолетний напарник по сценической площадке и любовник, о чем шептались все, мало-мальски причастные к публичному искусству, Джон Гилберт, вдруг обнаружил, что его голос за кадром слишком писклявый и ему не пережить новую эпоху кино.