Катриелла, было, хотела встать и вновь приступить к мозговому штурму, пока происходит эвакуация граждан через, Подумать только! Стационарный мать его портал! Работающий без остановки. Эпитеты были явно более грубыми, но воспитание и положение правителя не позволяли ей высказать нечто подобное. Но от продолжения сего бесполезного дела её спасла собственная дочурка, что за столь непродолжительное время умудрилась в полудрёме подползти достаточно близко и мёртвой хваткой вцепиться в подол платья.
Взгляд королевы расслабился, тело налилось усталостью и стало словно ватным, неповоротливым. Единственное, на что ей хватило сил, так это погладить голову своей младшей дочери. А затем она сама повалилась в сон. Разве что перед глазами в последний миг ей привиделся силуэт женщины в белом платье, что больше напоминало то ли рясу, то ли балахон, так как не оставляло никаких частей тела открытыми ниже шеи и выше кистей рук.
«Дура. Вот же ж дура, так себя изводить по всяким пустякам. Я ведь чётко через своих друзей передала. ВСЁ! Всё! Беру на себя. Покидай столицу и располагайся со всей семьёй в роскошных каютах корабля, но нет. Долг Правителя, видите ли. Замотала себя так, что пришлось насильно отправить в сон. Мигрень, обезвоживание, капитальный недосып, красные глаза, не ела небось несколько дней. А, ладно по лицу и так видно, что на ногах с того момента, как я выслала инструкции. Вот и делай людям добрые дела, предупреждая о беде. П-ф.»
«И что теперь делать? Может, тоже на диванчике пристроиться? Выглядит весьма заманчиво. Когда я там последний раз спала с поправкой на временное искривление уровней мира Дзен? Ага, лет этак десять назад спала. Непорядок!»
И закончив свою мысль Ева втиснулась под руку своей матери и, немного поелозив в поисках наиболее удобной позы и позиции, уснула.
На следующее утро Катриелле предстало невероятное зрелище. По левую руку от неё сидела её младшая дочь Иона и приложила свой крохотный пальчик к губам, а по правую спало нечто, отдалённо напоминающее её старшую дочь Софию и почти полную копию существа с обломков бюста. Здраво рассудив, что вряд ли кто-то, кроме её дочери, мог вцепиться в неё словно клещ и мирно дремать, она начала наглаживать эту девушку по голове под одобрительное мычание первой.
Некоторое время погодя Ева продрала глаза и с глупой улыбкой уставилась на женщину, что её гладила, и маленькую девочку, что с распахнутыми глазами её изучала и дрыгала ножками, сидя на диванчике.
— Эм… доброе утро, мам? — как-то неуверенно выдала та.
— Доброе, доброе. Может, потрудишься объяснить, что, дьявол побери, тут происходит и что произошло с тобой? — тоном, не терпящим отказов, выпалила Королева.
Как ни удивительно, Еву проняло, и та, словно нашкодившая кошка, села на край дивана и, перебирая пальцы, думала, с чего бы начать. И вдруг Ева и сама осознала, что что-то не так, но требовательный взгляд матери всё же вынудил её начать свой рассказ в сокращении и за вычетом некоторых деталей, что не важны в общем контексте.
А рассказ был долог и продлился до самого вечера. В течении его она в кратких и весьма по-детски сглаженных подробностях описала свои доблестные приключения. Что поделать, рядом сидел ребёнок, что ни в какую не хотел покидать помещение, пока сестра не расскажет о своих дальних странствиях и великих свершениях.
Вот разговор, наконец-то, подошел к своему логическому завершению. Был выпит не один чайник чая и съеден не один поднос с печеньем и пирожными из личных запасов королевы. Даже время от времени то появлялись, то уходили новые слушатели из числа приближенных, как Евы, так и её матери. И чем больше сменялось народу, тем больше в Еве укоренялось мнение, что с ней что-то не так. Одно дело мать. На каждую злобную суку найдётся сука позлобнее и, как правило, та является матерью, да и сама Ева успела несколько к ней прикипеть — родня в некотором роде.
Но вот все остальные. Трепетное отношение к ним… было довольно странным и объяснялось исключительно укоренившейся детской лояльностью и запечатлением. И попутно рассказывая свою историю, та провела углублённое сканирование своего сознания. Сама себе подкинутая свинья нашлась довольно быстро. И, оказалась довольно забавной.