Обнажив зубы в улыбке, похожей на оскал волчьих клыков, Феннел ответил:
– Достану я вам этот стебучий перстень. Но если так много зависит от меня, почему бы вам не подкинуть мне деньжат?
– Я об этом подумаю, когда его получу. А сейчас убирайтесь!
Медвежатник впился в дельца свирепым взглядом, но тот потянулся к телефону. Как только он стал набирать номер, Феннел встал и вышел в приемную, где Натали Норман стучала на машинке. Не удостоив ее взглядом, он открыл дверь в коридор и направился к лифту.
После того как последний гость исчез, услышав, что Шейлик разговаривает по телефону, девушка выключила тайно установленный магнитофон и вынула из него кассету с пленкой.
Закрывшись в телефонной будке, Гарри позвонил Тони, которая тотчас же отозвалась.
– Отпразднуем это дело, цыпа, – произнес он. – Я есть хочу. Через час в «Шпангоутной» в кабаке «Карлтон тауэрс». – Он прервал ее восторженный визг, повесив трубку.
Гарри знал: ей понадобится не меньше часа, чтобы собраться. Одевалась она медленно. К тому времени, когда Гарри добрался до ресторана, он был немного навеселе: успел выпить четыре мартини с водкой.
Кен Джонс ушел, заявив, что у него свидание с подружкой. Оба постояли в вестибюле отеля, полном народа, и Джонс спросил:
– Что ты на этот счет думаешь?
– Чем не работа, да и деньги неплохие, – отозвался Гарри. – Мы с тобой споемся. Я это чувствую. А вот Феннел…
– Тебе-то что? – усмехнулся Джонс. – У тебя и милашка, и «птеродактиль».
– Держи с ним ухо востро.
– А как же иначе. Пока, до понедельника. Счастливо попрыгать на кроватке. – И с этими словами Джонс шагнул в холодную, сырую ночь.
Гарри уже начал терять терпение, когда появилась Тони. Выглядела она умопомрачительно.
– Я умираю с голоду, – посетовал молодой человек. – Ну и копуша же ты!
– Знаю, сахарный мой, но ничего не могу с собой поделать. – Взмахнув длинными ресницами, девушка спросила:
– Я тебе нравлюсь?
Однако, после того как летчик познакомился с Геей Десмонд, Тони показалась ему слишком вульгарной и вовсе не такой уж обворожительной.
– Ты великолепна. – Четыре мартини сделали его слова убедительными. Оба вошли в ресторан. После того как они заняли места. Тони поинтересовалась:
– Работу получил?
– Неужели ты думаешь, что мы оказались бы здесь, если бы произошло иначе?
– Давай сделаем заказ, а потом ты мне все расскажешь. Идет?
– Не говори «идет»! Так только американские бизнесмены говорят. Девушка захихикала:
– Хорошо, хорошо. Я тоже проголодалась! Заказывай поживее.
К их столику подошел метрдотель. Гарри заказал по дюжине устриц с полбутылкой шабли, вслед за тем бифштекс по-шотландски с запеченным в мундире картофелем и бутылку батайи урожая 1961 года. А на десерт решено было заказать лимонный шербет.
– М-м-м-м, – мурлыкала Тони. – Не работа, а сказка. Могу себе представить. Заработаешь целое состояние!
– А разве я не стою состояния? – отозвался Гарри и, сунув руку под скатерть, полез куда не следует, но девушка тотчас сжала колени.
– Мистер Эдвардс! Вы меня удивляете! – воскликнула она.
– Я и сам себе удивляюсь, мисс Уайт, – заметил Гарри, убрав руку. Подали устрицы.
– Скажи, а что это за работа? – поинтересовалась девушка, извлекая из панциря жирного моллюска. – До чего же я обожаю устрицы!
– Не будь жадной, – произнес Гарри, запихивая себе в рот устрицы. – Молоденькой сексапильной девушке не пристало быть жадной.
– Да заткнись ты! Расскажи мне про свою халтуру.
– Халтура как халтура. Отправляюсь в Натал. Ну а поскольку ты такой же знаток географии, как и я сам, скажу, что Натал этот где-то в Африке. Там буду катать на вертолете фотографа. Она будет производить съемку диких животных. Наняли меня на три недели, и плата подходящая.
Не донеся вилку до рта. Тони испытующе посмотрела на Гарри, но тот опустил глаза.
– Ты сказал «она»? Выходит, ты целых три недели будешь возить по джунглям женщину?
– Что тут такого? – беззаботно ответил Гарри. – Не придумывай ничего. Я ее видел. Ей лет сорок пять, с брюхом, у нее манера шлепать с размаху по спине и ковырять в зубах после еды.
– Но ведь это же ужасно, – заметила девушка, изумленно разглядывая Гарри.
– Ты тоже так считаешь? Но бабки хорошие. Кроме того, могло быть и хуже. Она могла быть с бородой и деревянной ногой, верно?
Кивнув, Тони принялась за очередную устрицу.
– Пожалуй что так.
Наступила длительная пауза: официант убирал объедки и грязную посуду. Подали мясное; молчание становилось тягостным. Украдкой посмотрев на девушку, молодой человек поморщился. Дьявольщина! Да она догадалась, что он лжет. Что же делать?
– Тони, милая, что ты там выдумываешь? – ласково спросил он.
– Зачем мне что-то выдумывать? – Не глядя на Гарри, она все свое внимание сосредоточила на еде. – Во всем мире такого мяса не сыщешь.
– Скажешь тоже – во всем мире. Помню, в Гонконге .
– Да оставь ты свой Гонконг в покое. Лучше скажи мне, сколько тебе будут платить за то, что ты станешь таскать по джунглям беременную бабу?
– Я не говорил, что она беременная. Сказал, что она с брюхом. А это не одно и то же.
– Так сколько?
– Три тысячи долларов, – солгал Гарри.
– Ну что ж, деньги неплохие. Выходит, ты на три недели уедешь?
– Да, – ответил молодой человек.
Тони продолжала жевать, но на ее лице появилось изумленное выражение, которое озадачило Гарри.
– Я слышал, Натал любопытная страна, – продолжал он. – Может получиться интересная поездка.
– Может, не станем отвлекаться от еды, Гарри? Я в первый раз в этом ресторане.
– А разве мы не едим? Не получаем удовольствия от еды? Ты чего?
Моргая длинными ресницами, девушка впилась зубами в запеченную картофелину.