Однако в конечном счете передел земли и имущества – та самая идея «отобрать и поделить», которой многие грезили, оказалась неэффективной, и начавшийся в стране голод стал этому главным подтверждением.
Наркомпрод завалили телеграммами о бедственном положении, поступавшими со всех концов страны:
«Иваново-Вознесенск. Хлеба нет. Население голодает…»
«Рыбинск. Настоятельная просьба о высылке муки. Голод».
«Нижний Новгород. Просьба немедленно отправить в Нижний маршрутными поездами хлеб для судовых команд, нужда крайняя, запас хлеба весь истощился…»
Петроградская биржа труда. Раздача бесплатных обедов безработным. Июнь 1918
Фотограф Я.В. Штейнберг. [РГАСПИ]
Отъезд московского продотряда. 1919
[Из открытых источников]
Голодающие беженцы. Январь 1921
[Из открытых источников]
«Клин <Московской губернии> совершенно без хлеба. Происходят частые голодные бунты и организованные восстания деревенского и фабричного населения, грозящие перейти в голодный бунт… При настоящем положении планомерная работа становится невозможной. Шлите немедленно возможное количество хлебных продуктов, спасите от голодной смерти, не дайте погибнуть завоеваниям революции».
Ко всему прочему добавились и проблемы финансовой системы. В первые годы после революции государство не боролось с обесцениванием денег и не ограничивало эмиссию. По мере своего обесценивания деньги начали хуже выполнять свои функции, и тогда был провозглашен курс на безденежное хозяйство. В результате уже к 1920 г. денежная часть бюджета составляла всего около 10 %, остальное приходилось на натуральные взаимоотношения. Вместе с тем продолжалась бесконтрольная эмиссия, а с ней – и рост цен.
Все эти факторы заставили большевиков осознать, что диктатура партии обречена, если не будут приняты хоть какие-то экстренные меры. Кто бы мог подумать, что стране предстоит вновь столкнуться с теми же проблемами 70 лет спустя.
Как это было в наше время: повторение пройденного
Сегодня выясняется: многое из того, что нашей стране пришлось испытать в период с 1986 по 1998 г., в ее истории уже было в самом начале 20-х гг. Даже при беглом сравнении видно, что экономическая ситуация 20-х в некоторых аспектах была практически идентична периоду перестройки и «шоковой терапии».
В чем заключалось сходство?
В том, что и в 20-е гг. и в конце 80-х – начале 90-х наша страна – в силу разных причин – столкнулась с одними и теми же проблемами экономического характера:
• катастрофическое падение промышленного производства,
• дефицит товаров народного потребления,
• невыплата зарплат,
• галопирующая инфляция.
И это только основные черты внешнего сходства «переходного» периода разных эпох.
В чем же отличие?
В результатах. Мы хорошо знаем, каким мучительным, разрушительным и долгим был «переходный» период от социалистической экономики СССР к экономическому укладу современной России.
Однако мало кто сегодня помнит, что в начале 20-х гг. неимоверные трудности «переходного» периода преодолеть удалось. Причем, если сравнить результаты, даже при всей разнице двух эпох, они не в пример эффективнее и успешнее…
Конечно, в 80-е гг. в экономике СССР все было довольно плохо, хотя об этом вспоминать не принято. Советский Союз многим жалко. Однако вряд ли будет корректным утверждать, что в 1921 г. было проще. Поэтому сравнение не в пользу «нашего времени» нам тоже кажется вполне корректным.
Вдумаемся: экономика страны, только что разорванная в клочья распадом Российской империи, обескровленная Первой мировой войной, а потом Гражданской… вздыбленная Октябрьской революцией и практически добитая «военным коммунизмом». Эта экономика не только выжила… Но! В считанные годы восстановила финансовую систему, производственные отношения, кооперацию, а затем вышла и на беспрецедентные масштабы роста… Возможно, абсолютные достижения покажутся не столь значительными, но ведь и поднимались с нуля!
Причем, что особенно нужно отметить, все это было сделано еще «до Сталина»…
Насильственная коллективизация, индустриализация, рабский труд тысяч репрессированных – все эти «краеугольные камни» могущества советской экономики еще будут в истории нашей страны, но позже.