— Рар… — поняв, что произошло непоправимое, произнёс Обрин. — Ты же не думаешь, что…
— Анрезия мертва, — в её голосе появилась злость. Рарзвели с ненавистью посмотрела на мужа. — ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ ЗА НЕЙ СЛЕДИТЬ! — в руке появляется черный клинок.
— Дзинг, — в последний момент Обрин успел заблокировать удар жены.
— Рар, я…
— КОГДА Я ВЫХОДИЛА ЗА ТЕБЯ, ТЫ ДАЛ МНЕ ОБЕЩАНИЕ, ЧТО ВОЗЬМЁШЬ ЗАБОТУ О РЕБЕНКЕ НА СЕБЯ! ПОМНИШЬ?
— Рар, — отступал под шквалом ударов Обрин. — Прекрати! Я…
— ЗАМОЛЧИ! ЗАМОЛЧИ! ЗАМОЛЧИ! — не скрывая слез, кричала Рарзвели. Её удары становились слабее, и в какой-то момент она дезактивировала клинок. — Это конец, Обрин. Больше мы не муж и жена.
— Постой, ты не можешь меня бросить! — Рарзвели ожгла его ненавистным взглядом. И Обрин сам понял, что сказал совершенно не то, что нужно в этой ситуации. — Предлагаю найти тех, кто убил наше дитя, а после поговорим. Вместе мы справимся лучше.
— Я больше не могу тебе доверять! — Рарзвели открыла портал и, активировав конструкт, начала диктовать сообщение. — Вельзавр, мне нужна твоя помощь. СРОЧНО!
Обрин скривился. Он ненавидел Вельзавра. И сколько раз он думал над темой убийства этого надменного выскочки. Однако, Вельзавр, как и Рарзвели, был одними из сильнейших из крылозавров. Обрин думал, что эти двое давно перестали общаться. Но раз в самую трудную минуту его жена… хотя теперь уже точно бывшая жена, обратилась к нему, понял, что он ошибался.
Полгода пролетели так быстро, что я и глазом не успел моргнуть. Но и события развивались с большой скоростью. Каждый день был расписан поминутно. Но начну всё по порядку.
Самое главное, что произошло, так это успешное возвращение души Наташи в своё тело. Моррет доработал ритуал, которым прежде собирался возродить Наташу, и после того, как она полежала пару дней в биокапсуле, полностью восстановилась.
Уже на следующий день мы пригласили родителей и брата Наташи к нам в гости, после чего устроили знатную пирушку. От меня не укрылся тот факт, что Иван передал ей письмо от Баринова. Хотя Иван и не пытался этого скрыть. Но что там написал Стас, я так и не узнал. Наташа, прочитав письмо, сожгла его прямо у меня на глазах. При этом в эмоциональном фоне от неё, кроме равнодушия, ничего больше не ощущалось. Поэтому я не стал ничего расспрашивать и сделал вид, что ничего не заметил.
Елена (мама Наташи) при этом лишь лукаво посмотрела на меня. Вероятно, она подумала, что её дочь настолько меня любит, а я ей доверяю, что этот инцидент для нас ничего не значит.
Так и хотелось сказать: «Какая же вы наивная! Ведь ваша доченька стала „болеть за другую команду“. И сколько это продлится, никому неизвестно».
В тот вечер я впервые увидел, как отец Наташи не смог сдержать эмоций и просто расплакался, крепко прижимая к себе свою дочь.
В итоге Нарышкины почти каждые выходные были у нас в гостях. Можно сказать, что у нас были своеобразные домашние посиделки. И в принципе, пару месяцев так и было. Но постепенно наши встречи стали переходить к политическим и финансовым диспутам.
Что же касалось наших взаимоотношений, то я имел серьёзный разговор с Наташей. Я предложил дать ей развод. Всё-таки наши отношения вышли далеко за рамки нормальности. Но она попросила этого не делать, и дать ей время всё обдумать и разобраться в самой себе.
Она попросила Кристину помочь организовать для неё сдачу экзаменов экстерном. Ведь пока она была в Гримуаре, изучила всё, что знала Селеста. Сейчас она была на пороге перехода с золотого ранга на платиновый. И если мы не придумаем способ, как очистить кровь от воздействия выжимок камней силы, на алмазный ранг и выше ей не перейти.
С Наташей и Селестой я виделся каждый день. По началу они вообще не хотели отходить друг от друга. Причем больше всего этого требовалось Селесте.
Между девушками при близком контакте иногда мелькали молнии. И если вначале у меня с Наташей такого не было, то в последнее время они тоже стали появляться. Как когда-то говорила Селеста, наша магия сама притянет нас друг к другу. И словно опасаясь остаться не удел, Кристина выжимала из меня все соки.
Что касалось меня, то я не собирался как-то подталкивать Наташу к себе. Или отваживать её от Селесты. С ней у меня тоже был разговор на этот счёт. Мы договорились просто не вмешиваться, и дать всему самому произойти.