Но вот чего до сих пор не удалось добиться, так это создать лекарство, которое стало бы для гриппа эквивалентом пенициллина. И потому наиболее эффективным способом справиться с эпидемией остается вакцинация при условии, что фармацевты вовремя узнают о появлении нового штамма и успевают произвести вакцину в достаточных количествах. Имей ученые возможность выяснить, что именно сделало вирус гриппа 1918 года столь смертоносным, производители уже сейчас накопили бы огромный запас вакцины, чтобы защитить население, если бы этот вид гриппа или ему подобный навестил планету вновь. Но для этого, повторим, необходимо знать, что представлял собой вирус 1918 года. А между тем последние его жертвы умерли в том же году и унесли тайну вируса с собой в могилы.
При обычных обстоятельствах здесь можно было бы поставить точку во всей этой истории. Грипп пожирал мягкие ткани легких, а легкие начинают разлагаться немедленно после смерти. Да и сам вирус должен был исчезнуть еще до начала разложения.
Однако грипп 1918 года был необычным во всех отношениях. И, как нам кажется, самым невероятным продолжением его истории стали события, которые произошли почти сто лет спустя, когда выяснилось, что в образцах тканей легких, взятых у всего лишь троих из миллионов погибших и лишь чудом сохранившихся, содержался своего рода ключ к шифру вируса-убийцы. Никому не известные при жизни и внезапно умершие, эти трое могут при известных обстоятельствах стать спасителями человечества в XXI веке.
Первым из этой троицы подхватил грипп рядовой Виктор Вон, которому в сентябре 1918-го едва исполнился 21 год. Как любой солдат, он, вероятно, был одновременно преисполнен страха и бравады. Скоро ему предстояло пойти в бой, где он надеялся показать себя настоящим мужчиной. Прибыв в тренировочный лагерь Кэмп-Джексон, расположенный в семи милях к востоку от города Колумбия в штате Южная Каролина, он присоединился к огромному контингенту в 43 тысячи молодых людей, которых обучали артиллерийскому делу перед отправкой за океан. Они упражнялись в маневрах с пушками на дюнах, увязая в глубоком и сыпучем песке под палящим солнцем Южной Каролины. Виктор Вон стал одним из них. Он, по всей видимости, думал, что стоит на пороге самого главного события в своей жизни. И в какой-то степени так оно и вышло.
Рядовому Вону не повезло: он попал в лагерь, где уже началась внезапная эпидемия инфлюэнцы. Солдаты были для гриппа легкой добычей, и госпиталь, построенный на вершине песчаного холма, переполняли заболевшие молодые люди. В августе там побывали 4807 пациентов. В сентябре их насчитывалось 9598. Джеймс Говард Парк-младший, только начинавший свою медицинскую карьеру врач, рассказывал, как на его глазах люди буквально падали замертво, просто проходя по дорожкам лагеря. В один из дней он собственноручно перетащил в морг тридцать трупов.
История болезни рядового Вона свидетельствует, что он заразился в третью неделю сентября, почувствовав жар и боли. И вирусу не потребовалось много времени, чтобы сделать свое черное дело. 19 сентября Вон доложил начальству, что болен. А в половине седьмого утра 26 сентября он умер, до последнего борясь с удушьем.
В два часа пополудни прибыл армейский доктор, капитан К.П. Хеджфорт, чтобы произвести вскрытие. Рядовой Вон, записал он в отчете, «отличался хорошим физическим развитием, но имел несколько избыточный вес при росте в пять футов и десять дюймов». То есть он был чуть полноват с «достаточно толстым слоем подкожного жира», но при этом полностью годен к строевой службе с «хорошо развитой мускулатурой».
В области груди рядового Вона были обнаружены примерно 300 кубических сантиметров прозрачной жидкости. Вся поверхность его левого легкого была покрыта кровоподтеками размерами с булавочную головку, десятицентовую монету или даже крупнее. Альвеолы легких также полностью заполнены жидкостью.
После этого капитан Хеджфорт сделал небольшой срез влажной легочной ткани рядового Вона, обмакнул его для лучшей сохранности в формальдегид и поместил внутрь кусочка свечного парафина размером приблизительно с большой палец руки. И отправил в Вашингтон, где его поместили на хранение в коричневой коробочке на одной из полок огромного правительственного склада.