Люди. Чужие, с длинными прямыми когтями, сверкающими на Солнце.
А ее люди идут прямо на них.
6
– С чего вдруг Эхо так разволновалась? – спросил Гилас, когда они зашагали следом за Кемом.
– Может, поблизости страусы бродят, – предположила Пирра. – У меня самой от них мурашки по коже. Фу! Нелетающие птицы! Как-то это неправильно.
– Зато яйца у них очень даже правильные, – заметил Гилас.
Мальчик от души наслаждался ощущением сытости. У бредущей за ним Разбойницы пузо отвисло почти до земли: еще бы, в одиночку стрескать четыре гигантских яйца!
– Не отставайте! – хриплым шепотом велел Кем. – И осторожнее на камнях, там полно рогатых гадюк!
Пирра закатила глаза.
– Ну конечно, обычным гадюкам здесь не место, – проворчала она, когда они вслед за Кемом брели по неровной земле. – Змея без рогов – и не змея вовсе! В пустыне ведь полным-полно «опасностев» – мы, неженки, к такому не привыкли!
Пирра злилась на Кема, потому что сегодня он опять спросил, откуда у нее шрам.
– Раз уж тебе так любопытно, я сама обожгла себе щеку, – сердито бросила она. – Хотела себя изуродовать, чтобы мать не выдала меня замуж за сына вождя, которого я даже ни разу не видела. Доволен?
Но Кем удивленно покачал головой:
– Шрам – уродство? Ну вы даете! А у нас наоборот.
Пирра решила, что он над ней издевается, а когда Гилас попытался объяснить, что Кем говорит правду, девочка накинулась на него:
– Ты на чьей стороне?
Небо уже начинало светлеть, но идущий впереди Кем стал карабкаться по склону на каменный гребень, тут и там поросший колючим кустарником.
Позади фыркнула Разбойница. Львица замерла, навострив уши и высоко подняв хвост. Разбойница принюхалась, а потом кинулась следом за Кемом.
– Что она учуяла? – спросила Пирра.
– Не знаю, – ответил Гилас. – Но непохоже, чтобы она испугалась. Скорее, обрадовалась.
Кем стремительно взобрался на вершину и махнул Гиласу и Пирре рукой, чтобы они быстрее лезли к нему.
Внизу пустыня резко обрывалась.
Вот узкая полоска красного песка, а за ней к горизонту тянется колышущееся зеленое море камыша. Оно мерцает и шевелится, будто гигантское живое существо. До Гиласа долетают крики водоплавающих птиц, кваканье миллионов лягушек, а кое-где ярко сверкает вода.
– Что там? – пропыхтела Пирра, взбираясь следом. – Неужели…
Тут у девочки перехватило дыхание.
Вдалеке над болотами поднялось розовое облако и распалось на сотни великолепных птиц, напоминающих розовых лебедей, только с причудливыми опущенными клювами. Эхо позабыла все свои тревоги и кинулась за ними вдогонку, разгоняя их просто забавы ради. А потом соколиха исполнила в воздухе сложное, головокружительное сальто, нырнула в камыши и, спугнув стаю уток, устремилась за ними.
Наблюдая, как восторженная соколиха сеет среди местных птиц переполох, Гилас обратился к Кему:
– Это ведь…
– Да, – подтвердил Кем. – Та-Мехи. Великая Зеленая.
Голос чернокожего мальчика звучал испуганно.
Почуяв воду, Разбойница ринулась вниз по склону. Когда все трое не спеша последовали за ней, Кем произнес:
– Пойдем по краю. Надо держаться вместе. В долине легко заблудиться. Там все движется.
– Что движется? – с раздражением спросила Пирра.
Кем помолчал.
– Папирус. Вода. И животные, много животных. Там полно…
– Опасностев. Мы уже поняли, – перебила Пирра.
Эта сторона горного гребня густо поросла кустарниками. На полпути вниз Гилас остановился, чтобы вытащить из пятки шип. А когда спустился, остальные уже ушли вперед и скрылись из вида.
До Великой Зеленой оставалось пройти всего двадцать шагов, но узкая полоска песка Гиласу не нравилась: здесь он как на ладони. А впереди со скрипом покачивалась сплошная стена камыша, будто не желая пускать его в Великую Зеленую.
– Пирра! – шепотом позвал Гилас. – Кем! Разбойница!
Неужто они уже в камышах? Или Гилас просто не видит их среди колючей поросли?
Внезапно мимо пронеслась антилопа. Из-под ее копыт летела рыжая пыль. Призрачно-белая шкура животного потемнела от пота. Антилопа явно убегала от опасности.
Спрятавшись за кустом, Гилас вытащил нож.
Долго ждать не пришлось. За антилопой гналась стая собак. Когда псы бежали мимо, Гилас разглядел их жесткую рыжую шерсть и ошейники с бронзовыми шипами. Охотничьи собаки. Не успел Гилас подумать «воины», как вслед за сворой показалась группа полуголых мужчин. Поднимая облака пыли, они бежали за собаками упорядоченным строем.