Внутри стен, окружавших Место, – это было единственное Имя, которое оно носило и в котором нуждалось, потому что оно было самым древним и священным местом во всех Четырех странах Каргадской Империи, – жило около двухсот человек и стояло множество зданий: три храма, Большой и Малый дома, жилища евнухов-стражников, а сразу за стеной, прилепившись к ней – солдатские казармы и хижины рабов, склады, овчарни и загоны для коз. Если глядеть на Место издалека, оно походило на небольшой город, стоящий в кольце опаленных солнцем холмов, на которых росли только шалфей, какие-то сорняки, да пустынные колючки. Даже издалека, с Восточных Равнин казалось, что золоченая крыша храма Богов-Братьев подмигивает на фоне гор, словно чешуйки слюды в толще камня.
Сам храм представлял собой побеленный каменный куб без окон, с низкими крыльцом и дверью. Куда более привлекательно выглядел храм Божественного Короля, стоявший немного пониже, с высоким портиком и двумя рядами толстых белых колонн с раскрашенными капителями. Каждая из них была сделана из целого кедрового ствола, которое везли морем с Гур-Ат-Гура, где еще сохранились леса, а потом тащили на себе рабы по иссушенным пустыням Атуана. Только после того, как идущий с востока путешественник разглядит эти два храма, заметит он, почти на вершине Холма Места, рыжевато-красный, как сама пустыня, самый старый храм Империи Каргад: огромный приземистый Тронный Зал со следами многочисленных ремонтов на стенах.
Окружая всю вершину холма, стояла на его склонах массивная, наполовину обвалившаяся во многих местах каменная стена. Внутри нее торчали из земли несколько черных двадцатифутовых каменных столбов, похожих на грозящие небу пальцы. Заметив их, глаз был уже не в силах оторваться от этого зрелища. Они стояли, полные тайны, и никто не знал, в чем смысл их существования. Их было девять, почти все покосились, и только один стоял прямо, а два совсем упали. Они были покрыты серым налетом, поросли мхом и разноцветными лишайниками, кроме одного, обнаженного и черного, тускло поблескивающего под лучами солнца. На ощупь он был совершенно гладким, в то время как на остальных подо мхом можно было нащупать, а иногда и увидеть таинственную резьбу – знаки, символы. Эти девять каменных столбов и были Гробницами Атуана. Говорили, что они стояли здесь с той поры, когда Архипелаг поднялся с морского дна и появился первый человек. Они были старше Божественного Короля, старше Богов-Братьев, старше самого света. Они были гробницами тех, кто правил миром, когда людей еще не было, гробницами Безымянных, и у той, что служила им, тоже не было Имени.
Не часто приходила она сюда, и кроме нее никто не входил в пространство за Тронным Залом, где они стояли на самой вершине камня, окруженные каменной стеной. Дважды в год в дни полнолуния, ближе к весеннему и осеннему равноденствию, перед Троном приносилась жертва, и она входила из низкой задней двери Тронного Зала с чашей, полной дымящейся козлиной крови. Половину ее выливала она к подножию стоящего прямо монумента, половину – на один из упавших, покрытый ржавыми пятнами прошлых жертвоприношений.
Иногда ранним утром, когда косые солнечные лучи позволяли лучше рассмотреть резьбу на Монументах, Арха приходила сюда и бродила между них, вглядываясь в таинственные символы. Потом она садилась и смотрела на далекие западные горы, на крыши и стены Места, наблюдая за первыми признаками дневной активности вокруг Большого Дома и в казармах, за стадами овец и коз, которых гнали на скудные пастбища у реки. Среди Монументов нечего было делать, и она шла сюда только потому, что ей это было разрешено и давало возможность побыть в одиночестве. Что и говорить, место было жуткое. Даже в самые жаркие дни пустынного лета здесь чувствовалась прохлада. Ветер тихонько свистел между двумя столбами, которые стояли ближе всего и наклонились друг к другу, словно поверяя соседу какую-то тайну.