– Хочешь обвинить меня в мошенничестве? Отец учит идти к поставленной цели, но одними надеждами ее не достигнешь. Превзойти тебя – вот моя цель.
– Прежде чем ее добиваться, попрощайся с бессмысленными иллюзиями, что ты станешь царем.
Площадка для коха – это яма, засыпанная песком, а поверх песка – отруби, на которые стелился ковер. Поединок начался. Главной целью соперников, одетых в опоясанные чохи, являлся кох, то есть бросок соперника на спину, либо выталкивание его за пределы площадки.
Артавазд крепко стоял на ногах. Сильный, ловкий и выдержанный, он со знанием дела проводил приемы борьбы. На это раз и Тигран-младший вступил в схватку, наступал и проводил захваты более умело, чем накануне. Вот Артавазд провел бросок, и брат упал на спину. Прижав его коленом к земле, а затем отпустив, он протянул ему руку и сказал:
– Ну, вставай, Тигран, тебе не помешает еще потренироваться.
В спортивном азарте Артавазд не заметил, как из-за деревьев вышли двое в черных масках и схватили его за руки. Его держали, а подошедший Тигран-младший стал остервенело наносить удары кулаком в живот брата. Артавазд держал удары молча, только вены на шее вздувались от злости.
– Пощады ты, конечно, просить не будешь. Но ты ведь не пожалуешься отцу, – зло кричал Тигран-младший, нанося удары еще и еще, – гордость не позволит рассказать, что младший брат тебя побил.
Устав и кивнув подручным отпустить брата, как бы ставя точку в поединке, он сказал, глядя на Артавазда, упавшего на колени:
– Ты крепче меня, но победитель схватки не обязан быть самым сильным. В былые времена хитрость приравнивалась к доблести.
Артавазд медленно поднял голову и, гладя с презрением на брата, произнес:
– Ты ничтожество, но я тебя вызываю на поединок. Победитель схватки обязан принять вызов, таков обычай.
– Договорились.
За поединком наблюдали, оставаясь незамеченными, двое. Это были министр Васак и Багдасар, его помощник, телохранитель и доверенное лицо во всех делах.
– Похоже, несладко сегодня было Артавазду. Хороший урок ему преподнес Тигран-младший, – сказал Васак.
– Детеныш хочет обратиться в волка, – произнес Багдасар.
– В конце концов Тиграну-младшему придется стать волком, иначе ему не выжить и не видать трона.
– Он любит власть, и мы могли бы его использовать для достижения своих целей. – Багдасар криво улыбнулся.
– Да, ты прав. Он именно тот, кто нам нужен.
Васак двусмысленно посмотрел на Багдасара, а тот, подобострастно улыбаясь, говорил:
– Если кто и должен быть царем, так это ты, основав новую династию!
– Претендентов на трон из династии Арташесидов еще много…
– Ну, это как сказать… – прищурился подручный.
– Во всяком случае, надо внушить Тиграну-младшему, что лишь он один достоин трона. – Васак посмотрел на своего помощника. – Следи за ним и его друзьями из аристократической знати. Их энергию надо направить в нужное русло.
– Посеем вражду во дворце – пожнем бурю во всем царстве, – улыбнулся Багдасар.
– Что ты все улыбаешься? Никогда не выдавай своего волнения или радости. Тот, кто умеет ждать, всегда получает желаемое. А пока я поскачу к Митридату. Царь Тигран поручил поговорить с ним, чтобы составить мнение и вовремя принять меры.
Глава 5
Митридат VI Евпатор, царь Понта и Боспора, стремился во всем подражать Александру Великому. В политике, идеологии и даже в официальных изображениях он не просто копировал своего кумира, а искал изюминку для развития своего образа божественного освободителя Азии. В зависимости от настроения он надевал на себя определенную маску: то он безрассудный Дионис, то мифический Геракл, то непобедимый Александр. Теперь пришлось оставить патетический образ могущественного военачальника и богоравного героя. Он сейчас в Армении, а царь Тигран не спешит с ним встретиться, более того, в крепости Бнабел, которая ему была предоставлена, хозяйничала армянская стража, весь персонал тоже был армянский. Больше похоже на почетное пленение.
В большом зале в неистовом танце, напоминающем понтийский танец «Сэрра», двигался Митридат, разгоряченный бодрящей музыкой и неумеренным пьянством. Под аккомпанемент кемендже[2], зурны, даула[3] и кавала[4] он танцевал так, будто хотел забыть все печали. В зал вошел присланный Тиграном министр Васак и, прежде чем обнять царя, притворно удивился:
– Я вижу вакхические пляски. Такие танцы и пьянство чужды ясному уму и трезвому темпераменту эллинов.