Батбаяр все чаще седлал коня, брал ружье и уезжал в Зэлтэрскую тайгу искать следы кабанов. На лесных тропах ему нередко встречался рябой, высокий мужчина лет сорока на белом коне, с берданкой за плечами. Был он, видно, удачлив и никогда не возвращался с охоты с пустыми тороками. Познакомился с ним Батбаяр при довольно забавных обстоятельствах. Батбаяр искал косуль на северном склоне перевала Сахалтын даваа и выехал на опушку. Там у костра сидел охотник и обжаривал на огне разрубленную на огромные куски тушу изюбря.
— Пусть будут полными ваши торока, — приветствовал его Батбаяр, спрыгнув с коня.
— Да будут твои уста всегда смазаны маслом, — ответил охотник. У Батбаяра, весь день ездившего по лесу, при виде жареного мяса потекли слюнки.
— Ну что, халхаский молодец, твои торока тоже полны? — спросил рябой охотник, протягивая ему на вертеле кусок мяса.
«Откуда он знает, что я из других мест? Может, обо мне уже разговоры пошли?» — подумал Батбаяр, отрезая ножом кусок мяса и отправляя в рот.
— Видел, как ты по лесу ездишь. Думаю, парень наверняка из Хангая. Нравится тебе здесь? Привыкаешь?
Охотник долго рассказывал, каких косуль и где можно найти, как их загонять. Говорил он лишь об охоте, ничем другим, видно, не интересовался.
— Зачем вы жарите все мясо? — спросил Батбаяр.
— Есть на то причина. Всю жизнь меня кормит хангай. Если обжарить мясо, даже добытое в летнюю пору, вот так, на открытом огне, оно не скоро испортится, — объяснил охотник.
— А, так это рябой Чулудай. Что ж, вдвоем вам будет веселей, — сказал старый Нэрэн, узнав о знакомстве Батбаяра. — Бедняк он, семья большая, вот и кормится тем, что бог пошлет в горах. С таким человеком дружбу водить не зазорно.
Теперь Батбаяр все чаще ездил на охоту с Чулудаем. Время летело незаметно. Батбаяр учился загонять кабанов устраивать засады, ставить западни и ловушки. Вместе ходили на косуль. Однажды, подкрадываясь к стаду кабанов, Батбаяр зашел с подветренной стороны и неловко наступил на сухую ветку. Вспугнутые животные бросились бежать.
— Нет у тебя таланта к охоте. Если будешь ходить и думать лишь о жене, над тобой не только антилопы, мыши с сусликами станут смеяться, — шутил Чулудай.
«А правда, не слишком ли я приуныл, — подумал Батбаяр. — Надо бы взбодриться, глядеть веселей». Но перед глазами и днем, и ночью стояла маленькая серая юрта, седая мать с добрым взглядом; черноглазая Лхама с легким румянцем на щеках. Вот она бежит за аргалом, идет по воду, звонко смеется… Казалось, совсем недавно он выезжал на берег Орхона, с шумом несущего свои воды на север, и каждый раз встречался там с Лхамой, пригнавшей отару на водопой. Она сидела на валуне, смотрела на свое отражение в воде и что-то напевала, а он, взволнованный, мчался к ней…
«Какое это было прекрасное время! Лхама всегда была рядом, согревала мне душу», — грустил Батбаяр. Скалы в долине реки Зэлтэр напоминали ему утес в верховьях Орхона, где они стояли, прижавшись друг к другу.
— Аюур превратил мою жизнь в ад, — стиснув зубы, шептал Батбаяр. — Нет более зловредной скотины на свете, чем этот подлец.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Батбаяр вспоминал, как гулял в России по берегу Финского залива, как танцевала Даваху в пади Хандгайт, куда возили на прогулку русского консула; как он, Батбаяр, приехал к Гомбо бэйсэ с посланием от богдо-гэгэна; как нежно сжимал тонкие пальцы смуглой Даваху. Но это лишь на время заставляло его забыть о Лхаме, а легче не становилось.
По первому снегу Батбаяр и Чулудай поехали охотиться на лис и волков. Возвращались с полными тороками. В долине пустили коней попастись.
— Прошлой ночью к Ялгун-батору приехал человек. Рассказывал, что в Да хурээ полно китайских солдат, — сказал Чулудай.
«Это Билэг-Очир пригласил их для защиты от красных», — подумал Батбаяр.
— Ах, вот оно что? Ну и как?
— Добра от китайских солдат не жди. Мы-то их хорошо знаем. В Синьцзяне познакомились. Китайские нойоны только и мечтают, как бы передавить будто насекомых таких бедняков, как мы, а потом захватить их землю, любую, какая понравится, — задумчиво произнес Чулудай, попыхивая трубкой.
«Оказывается, и он не безразличен к политике. Да и нельзя в такое время быть безразличным».
— Теперь уже ни для кого не секрет, чего добиваются китайцы, — сказал Батбаяр. — А что делают прибывшие солдаты?
— В третий год многими возведенного мы в южных хошунах всыпали им хорошенько. Так что прежде всего они возьмутся за нас.