Поль был раздражен, и только. Да и то главным образом из-за духоты в машине. Он проверил уровень бензина — бак был заполнен на три четверти. Включил еще несколько раз стартер. Проверил карбюратор, который был отрегулирован на обедненную смесь с учетом высоты местности, и опять включил стартер, но мотор снова не завелся. Поль выключил зажигание и вышел из машины, чтобы передохнуть в тени. Он подумал, что залил свечи. Но раз уж вышел из машины, решил заглянуть под капот.
Он слабо разбирался в моторах. Но элементарные вещи знал. Бывают неисправности, понятные и несведущему человеку. Он вспомнил газетный рассказ об одном человеке из Флориды, который нашел под капотом своей машины огромного удава, обвившего бензопровод. Поль открыл капот, посмотрел на мотор и попробовал понять, что там случилось. Вдруг до него дошло — жара, головная боль и то, что такого он никак не ждал, помешали ему сразу это заметить — крышка распределителя зажигания отсутствовала. Ее кто-то снял.
И тут на него опять нахлынули мысли о какой-то тайне, о том, что армия обходится с ними самым бессовестным образом. Но почему? Каковы причины, цели? Они приехали помочь городу, который попал в беду. Что может оправдать такую бесцеремонность?
— Эй, парень! Назад! Убирайся.
Поль поднял голову и из-под поднятого капота увидел направленное на него дуло автомата.
Это уже начинает утомлять, подумал он. Что за черт! Сколько можно. Впрочем, делать нечего. Оставалось только подчиниться приказу солдата. И, только уже начав пятиться, он сообразил, что солдат не мог видеть ни его лица, ни его именного жетона, поскольку он стоял, согнувшись над мотором. Правда, и это не оправдывало подобную грубость…
Поль изо всех сил старался побороть свой гнев. Ведь эти ребята только выполняли приказ. Тон солдата и автомат, который он на него навел, вызвали выделение адреналина. Это хоть объяснить можно. Он отступил на два шага и, заставив себя улыбнуться, указал на свой именной жетон.
— Все в порядке, солдат. Я здесь свой. Это мой пикап. Поль облегченно вздохнул, так как решил, что…
— Здесь нельзя находиться,— пролаял солдат.
— Но это мой пикап,— повторил Поль.
— Слушайте, мистер, мне все равно. Ваш он или вашей мамы. Здесь находиться нельзя. А теперь проваливайте!
Все это было так глупо. Поль понял, что спорить бесполезно, во всяком случае, с солдатом. Об этом он поговорит с майором. Должно быть, приказы извратили, пока они шли по цепочке. Иначе чем объяснить эту глупость, грубость, бессмысленные угрозы…
Чтобы пожаловаться майору по всей форме, надо было узнать имя солдата. Тут только Поля поразило, что на кармане его гимнастерки нет именного жетона.
— Я с вами спорить не буду, солдат,— сказал он.— Я ухожу. Но как ваша фамилия? Я уверен, что майор захочет это знать, когда я обо всем доложу.
— Он знает мою фамилию,— ответил солдат,— а теперь проваливай!
Спустя несколько минут Поль, еще красный от гнева и негодования, постучал в дверь Хоуп.
— Поль? —отозвалась она.
— Да.
— Входите, я на кухне.
Он открыл дверь и прошел через уютные комнаты дома тети и дяди Хоуп. Она сидела за столом в просторной современной кухне и ела сандвичи, запивая их кофе. Она улыбнулась ему. Поль попробовал улыбнуться в ответ, но получилась какая-то гримаса.
— В чем дело, Поль? — спросила она.
И он рассказал о пикапе, о встрече с солдатом и даже об отсутствии у него именного жетона и отказе назвать свою фамилию. Его гнев немножко утих, когда он кончил свой рассказ. Он понял, что ему не следовало так горячиться. Ведь он сюда пришел, чтобы ее подбодрить. А ведет себя так, что ей надо его успокаивать. Но, возможно, время вежливых успокоений прошло. Во всяком случае, ответ Хоуп подтвердил его худшие опасения. Она сама была обеспокоена.
— Что меня волнует,— сказала Хоуп, держа чашку с кофе около губ,— это то, что о нас никто ничего не знает.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Поль.
— Я включила телевизор после обеда, чтобы послушать новости. Можно было ожидать, что о таких событиях, как наши, обязательно сообщат, не так ли? Я хочу сказать: в программе местных новостей из Солт-Лейк-Сити. Они посвятили три минуты открытию пруда для катания на лодках в одном из парков города. А потом я слушала радио. Обычно они рассказывают о самых ничтожных происшествиях даже в крохотных городках. Но о Тарсусе ни единого слова. Вам это не кажется странным? — спросила она серьезно.