Он пересек комнату, подошел к стальному столику на колесиках и взял там рулон широкого бинта и ножницы. Вернувшись к молодой женщине, он улыбнулся и извинился:
— Мы плохо экипированы, но думаю, что как-нибудь справимся. Садитесь на край стола, а я сяду на стул.
Донован помог Хоуп сесть на стол. Льюин внимательно осмотрел ногу, поворачивая и ощупывая лодыжку, чтобы убедиться в отсутствии серьезного повреждения. Потом он забинтовал ногу, ловко и умело.
— Спасибо,— сказала Хоуп, когда все было кончено.— Теперь гораздо лучше.
— Доктор Льюин,— сказал Донован,— могу я вам задать еще один вопрос?
— Конечно.
— Если мы все настолько заразны, что нам необходимо находиться в карантине, почему же вы, военные, сняли защитные костюмы, в которых приехали сюда прошлой ночью?
Прямо как в рекламном ролике о вреде курения, который Льюин видел несколько лет назад. Там какие-то странные личности разглагольствовали о том, как приятна первая затяжка и как отвратительна вторая. Иллюзия нормальной жизни врача — он бинтовал ей ногу, затем расслабился с сигареткой — внезапно развеялась. Обычного доверия между пациентом и врачом как не бывало. Они были врагами. Правда, не его врагами, а майора Робертсона. Или армии.
Льюин еще раз затянулся сигареткой не из желания курить, а чтобы успеть вспомнить, какова официальная версия.
— Хороший вопрос,— сказал он, все еще стараясь выиграть время и сохранить естественность тона и поведения.— У нас есть новая вакцина. Пока еще экспериментальная, но в таком экстренном случае, как этот, мы решили ее опробовать. Она защищает от целого ряда вирусов. Если бы мы больше знали о побочных явлениях, мы ввели бы ее и вам… Вам обоим и четырем другим, которые не заразились.
— А кто эти другие? — спросил Хоуп напряженно.
— Дайте подумать,— сказал Льюин. Он наклонился над столом и потянулся к папке. Перелистал бумаги, нашел список и прочитал фамилии: миссис Райл, Карл Джасперс, Джеймс Ишида и Чарлз Пирс.
— И это все? — спросила Хоуп.— Из целого города?
— Боюсь, что все.
— А долго еще будет длиться карантин?—спросил Донован.— У вас есть какие-нибудь предположения?
— Нет, это будет зависеть от результатов лабораторных исследований. После того как мы получим вирус и узнаем, что это такое, мы сможем решить, как с ним бороться. Вы понимаете, что мы не хотим допустить, чтобы этот вирус распространился на целый штат, на всю страну.
— Но Хоуп не больна. И не была больна,— упорствовал Поль.
— Если бы мы знали продолжительность инкубационного периода, тогда мы могли бы быть в этом уверены, не правда ли?
«Я неплохо выпутался»,— подумал Льюин. Все, что он сказал, звучало довольно правдоподобно, за исключением, конечно, вакцинации неизвестно от какого вируса. Это просто фантастика. Но ведь Дип уверял, что большинство людей ничего не понимают в биологии и медицине.
Когда Льюину пришла в голову эта мысль — «шестое чувство», как думал он потом,— Поль вдруг спросил:
— Простите, но кое-что меня все же смущает. Мне как учителю биологии показалось странным…
Льюин больше не слушал. В этом не было необходимости. Он прекрасно знал, какой вопрос последует. Учитель биологии, боже мой! Льюин сидел, ожидая, пока Поль закончит фразу. Он не знал, что ему отвечать, и не имел ни малейшего понятия, как себя вести. К счастью, вдруг пришло чудесное, невероятное избавление — из-за занавески высунулась голова санитара.
— Извините меня, капитан,— сказал он.— Вас вызывает майор.
Хоуп слезла со стола, стараясь осторожно ступать на больную ногу.
— Нам пора идти,— сказала она.
В это время между шторами появилась голова майора Робертсона.
— О, вы здесь,— сказал майор, переводя взгляд с Хоуп на Поля и снова на Хоуп.— Я вас приму через минуту.
Льюину он сказал:
— Норм! — и поманил его легким кивком головы.
Льюин вышел из приемной. Он и Робертсон отошли на несколько шагов от шторы.
— Что нового? — спросил Льюин.
— Меня только что разбудили. Как наш хирургический пациент?
— Ничего,— сказал Льюин,— эти ребята, безусловно, прекрасные стрелки. И им везет. Могла быть настоящая заваруха. Но у беглеца поранена только мякоть.
Робертсон слегка кивнул головой в направлении приемной.
— А что хотят эти? — спросил он.
— Они? Женщина подвернула ногу и попросила, чтобы ее забинтовали…
— Подвернула ногу? Где?
— Голеностопный сустав,— ответил Льюин.
— О боже мой! Я имею в виду, где в городе она могла подвернуть ногу, где она была?