Важно было лишь то, что Мариан умерла. В ту минуту Поль словно и сам умер. Правда, он продолжал двигаться, но это был ходячий мертвец. Просто поразительно, как он в таком состоянии мог успешно продолжать преподавание биологии в Тарбокс Хай. Несмотря на полное ко всему безразличие, он не мог не заметить иронии того факта, что он обучал биологии — учению о жизни. В классе и в лаборатории непрерывно набухали почки. Растения цвели, кролики и песчанки размножались, а в пробуждающейся чувственности его студентов была такая непреодолимая, рвущаяся наружу жизненная сила, что им было не до приличий.
Без радости, без детей, утратив интерес к жизни, он все-таки добрел до конца учебного года. Он пассивно согласился на стипендию, которую выхлопотал ему старик Визерспун. Теперь, сидя посреди пустыни, он подумал, что, возможно, Визерспун поступил правильно, и почувствовал благодарность к старику за его тактичную помощь.
Краем глаза Поль заметил рядом какое-то движение. Спокойно, с профессиональной ловкостью, он снял крышку с объектива своего «Никона». Приготовив камеру, он посмотрел в ту сторону, где что-то шевельнулось, и попытался понять, что привлекло его внимание. Он сидел не двигаясь и вглядывался в поросль. Лишь несколько секунд спустя он увидел маленькую ящерицу у кустика серой полыни. Она была длиной дюйма в два, бурого цвета, с черными точками на спине, расположенными рядами. Ящерица была начеку. Она замерла после того, как проглотила насекомое. Почти наверняка именно это движение привлекло внимание Поля. Он сфотографировал ящерицу и перевел кадр, чтобы быть готовым к следующему снимку. Сперва он решил, что это маленькая древесная ящерица, которая живет в кустарнике. Но вскоре понял, что ошибся. Продолжая сидеть на камне, он осторожно, стараясь не вспугнуть ящерицу, наклонился и обнаружил, что у нее не было ушных отверстий. Видимо, это более мелкий, более древний вид. Он долго наблюдал за ней, а потом бросил беглый взгляд в сторону горизонта и снова посмотрел на кустик полыни. Ему потребовалась доля секунды, чтобы опять найти ящерицу, так безукоризненно слившуюся с цветом земли и тенями, которые отбрасывали ветки полыни.
И тут Поль услышал раскат грома. Он огляделся и увидел над Сидер Рэйндж узкую темную полоску — маленькое облачко на равнодушном небе, предвещавшее грозу. Это было очень похоже на иллюстрацию в книге Вана Ностранда «Наука о Земле». Гроза не означала, что непременно пройдет ливень, все может обойтись дождичком. Осадки здесь достигали около шести дюймов в год. Некоторое количество влаги должно содержаться в воздухе, и, по мере того как теплый воздух поднимался, влага конденсировалась и выпадала в виде осадков. Он увидел вспышку молнии и начал считать секунды до следующего удара грома. Он считал медленно: один банан, два банана, три банана, четыре банана. Удар грома послышался через шестнадцать секунд. Следовательно, гроза была отсюда всего в трех милях. Он задавал себе вопрос: пройдет ли дождь над долиной или полностью выльется в Сидер Рэйндж. Его интересовало, нет ли в природе какой-либо закономерности, по которой дождь мог начаться в Сидер Рэйндж, затем прекратиться и выпасть в горах Онакви, снова прекратиться и пройти в Окуир? Ведь сосна и можжевельник — не то что здешние растения, им требовалось гораздо больше влаги, чтобы выжить.
Он снова посмотрел на землю, стараясь найти безухую ящерицу у кустика полыни. Она исчезла. На ее месте пряталась другая, гораздо более крупная леопардовая ящерица с отчетливыми коричневыми точками и белыми поперечными линиями. Должно быть, за то короткое время, пока Поль смотрел на небо, она сожрала маленькую безухую ящерицу. Поль пожалел, что упустил этот момент. Можно было поражаться скорости и абсолютной тишине, с какой совершено это убийство, просто бесшумная работа вора-карманника. Он сфотографировал леопардовую ящерицу, закрыл свой «Никон» и встал с камня. Было без четверти пять. Он решил вернуться в Тарсус. Ему не хотелось опоздать на обед к миссис Дженкинс. Он чувствовал, что его ноги чуть онемели. Поль зевнул и сильно потянулся. Откинув назад голову, он с силой повернул ее сначала в одну сторону, потом в другую, чтобы избавиться от ощущения закостенелости, и почувствовал, что кожа на шее обгорела. Не кожа, а какая-то высушенная клеенка. Не удивительно, что ковбои повязывают шею платком.