- Потом скажешь, у нас нет времени! Нужно идти, потерпи, Майк!
Я снова попытался его поднять, но он остановил меня.
- Слушай, пока я не вырубился, ты должен узнать что-то важное...
- Майк ты...
- Заткнись! И слушай... Они уже идут за тобой, тварь больше не выла ни разу, значит, они победили. А тебе нужно убираться отсюда...
- Я как раз это и собираюсь сделать! Идем же...
- Нет, ты не понял... убираться из этого мира... в записной книжке есть название места, которое ты должен произнести, чтобы оказаться там, но пообещай мне...
- О чем ты говоришь, еще не время....
- Я знаю, что говорю, обещай мне, что ты найдешь способ вернуть мою жену и дочь, и не важно, что будет после этого со мной - они должны жить! Они погибли не просто так, их убили. Они этого не заслужили. Ведь не случайно к тебе в руки попала эта штука. Я всю жизнь ее искал, но она распорядилась по другому. Обещай мне!
- Если я пообещаю, мы все-таки уберемся отсюда?
Майк впился в меня взглядом и ничего неответил.
- Хорошо, хорошо, я обещаю... а теперь идем.
Я снова начал поднимать моего друга и это оказалось очень легко сделать, будто ребенка на руках несешь. Майк сделал над собой усилие, оперся об меня и мы поковыляли дальше. Я шел, обхватив Майка одной рукой за туловище, а второй придерживая его руку, которая лежала у меня на плечах. Майк прыгал рядом со мной на здоровой ноге, волоча при этом свою больную ногу с шиной. О бесшумном передвижении речи быть не могло. Я надеялся, что мы все-таки далеко убежали от преследователей, пока они были заняты той тварью и теперь все зависело только от нашей скорости передвижения, но она, к сожалению была очень низкая.
Спустя некоторое время мы услышали шум работающего двигателя. Значит, были уже близко к дороге по которой приехали. И я уже было начал верить в удачу, как она взяла и покинула нас.
Я не видел, что последние несколько минут за нами уже наблюдали. Видимо изучали обстоятельства или своего противника.
Когда холодок пробежал по моей спине, я понял, что нас нашли. Я остановился и замер. Майк, который все это время висел частично у меня на плече и держась одной рукой за меня, свободной рукой сжимал свой любимый глок, снял его с предохранителя.
Мы повернулись.
Среди темноты ночной на расстоянии десяти футов от нас стояла темная фигура. Но потом я заметил еще силуэты. Они нас окружили. Сколько их было, я сосчитать не мог, было слишком темно, к тому же они постоянно двигались вокруг нас, все кроме одного. Я не мог определить кто это, но чувствовал каждой клеточкой своего тела, что он очень опасен и просто сверлит меня взглядом.
- Отдай его, парень! Или вы оба умрете! - вдруг сказал неподвижный силуэт.
Его голос был низким с характерным фоном, как в фильмах, где говорят через устройство для кодирования голоса.
- Поцелуй меня в задницу ублюдок! - выпалил Майк и резко подняв свой пистолет, выстрелил в темный силуэт. Но ничего не произошло. Пули прошли сквозь силуэт. Будто он был призраком или тенью, но состороны казалось, что это обычный человек. Фигура, как стояла так и осталась стоять, только рассмеялась с таким презрением, словно мы тут в игрушки играем, и это игрушечный пистолет.
Майк пальнул несколько раз и убедившись, что выстрелы не приносят желаемого - прекратил огонь. Я же стоял и смотрел на это все. Мне очень хотелось убежать, и я вполне мог это сделать, но я не мог оставить моего друга и тем более, если я отпущу Майка, он сразу упадет на землю, что тоже не предвещало ничего хорошего.
После нашей неудачной попытки нападения, незнакомец вытянул руку, после чего что-то щелкнуло и мой друг, всхлипнув, выронил пистолет. Майк схватился обеими руками за меня, и я почувствовал, как его тело начинает обмякать. Я все еще держал его, когда мой друг навалился всем телом на меня, а после чего начал соскальзывать вниз. Я не мог понять, что произошло. Что он сделал с Майком, ведь на нем был кевларовый бронежилет, который и специальной пулей, не то, что обычной - не прострелишь. Все было похоже на то, что моего друга подстрелили, но видимые следы отсутствовали. Майк начал кашлять и жадно хватать ртом воздух. Я был рядом и ничего не мог сделать. Я просто смотрел, как с ним что-то происходит и абсолютно не знал что именно. Очень страшно осознавать свою беспомощность, когда страдает твой близкий друг.