Жаклин Д’Эскоман оставалась в тюрьме и после того, как режим Марии Медичи пал. Это говорит о том, что знать, замешанная в заговоре против Генриха IV, очень боялась разоблачений «лжесвидетельницы». Жаклин утверждала, что заговорщики поддерживали связь с мадридским двором. Об этом же писал в своих воспоминаниях Пьер де Жарден, называвший себя «капитан Лагард». Свои мемуары он написал в Бастилии, куда его заключили в 1616 году. На свободу он был выпущен только после падения режима Марии Медичи. О связях заговорщиков Лагард узнал, находясь на юге Италии, откуда весьма энергичный испанский вице-король граф Фуэнтос руководил тайной войной против Франции. Лагард поспешил в Париж, предупредил Генриха о готовящемся покушении, но тот не принял никаких мер предосторожности. В записках Лагарда имеются и не очень правдоподобные детали, вроде тех, что он будто бы видел Равальяка в Неаполе, куда тот привез письма от герцога Д’Эпернона.
Показания Жаклин Д’Эскоман получили огласку в то время, когда Мария Медичи боролась с восстанием крупных вельмож и хотела, чтобы народный гнев обратился против них. К слову, эти показания ничем не компрометировали Марию. А вот мемуары Лагарда увидели свет после падения режима регентши и имели своей целью очернить Марию Медичи и ее союзника – герцога Д’Эпернона. В связи с этим оба этих свидетельства внушают подозрения. Вполне возможно, что Генрих IV стал жертвой так называемого испанского заговора, в котором принимали участие какие-то другие лица, а не французская знать. В пользу этого предположения говорит тот факт, что вести о смерти Генриха распространились за границей еще до того, как он был убит. Кроме того, из государственных архивов Испании были изъяты очень важные документы, относящиеся к периоду от конца апреля до начала июля 1610 года.
О том, что король Франции пал жертвой испанского заговора, спустя несколько лет говорили такие осведомленные люди, как герцог Сюлли, друг и первый министр Генриха IV, а также кардинал Ришелье.
Впоследствии супругам Кончини эти подозрения вышли боком. Нужно отдать должное Равальяку, который даже под пытками не выдал никого из своих сообщников и унес тайну с собой. Вероятнее всего, орден иезуитов и впрямь владел какой-то страшной тайной, которой люди боялись даже больше, чем смертной казни на колесе…
Жизнь и смерть великого авантюриста
Прославленного авантюриста Кончино Кончини, известного под именем маршала д’Анкра (в свое время он приобрел в одной из французских провинций за 8 млн. экю Анкрский маркизат), поминали недобрым словом не только при жизни, но и после смерти.
Современники отзывались о нем как о человеке «тщеславном и хвастливом, гибком и смелом, хитром и честолюбивом, богатом и в то же время жадном». А в лексиконе французов ему нашлось даже точное определение – «куайон», что в переводе означает «ничтожество».
Кончино Кончини, знаменитый флорентийский авантюрист, на протяжении ряда лет был фаворитом королевы Марии Медичи, супруги Генриха IV и матери Людовика XIII. После смерти короля он фактически управлял всей Францией.
Кончини оказался у власти совершенно случайно, так сказать, волею судьбы. В родной Италии он был всего лишь простым нотариусом. Знакомство с Леонорой Дози, молочной сестрой Марии Медичи, известной больше как Элеонора Галиган, резко изменило жизнь Кончино.
Став мужем Леоноры, молодой человек получил доступ к королевскому двору. Так началось его победное шествие к вершинам власти, обернувшееся бедствием для всего французского народа и кровавой трагедией для самого Кончини.
Дело в том, что представительница славного флорентийского рода Медичи, игравшего значительную роль в жизни средневековой Италии, вышла замуж за французского короля Генриха IV. Она привезла во владения мужа всю свою свиту, значительную роль в которой играли Леонора и ее муж Кончино.
Молодая королева была сильно привязана к своей молочной сестре и исполняла любые ее прихоти. Леонора же в свою очередь старалась во всем угодить горячо любимому мужу.
Таким образом, Кончини имел возможность оказывать влияние на королеву, а через нее – на короля и дела всего государства. Большая часть замыслов авантюриста осуществлялась с удивительной легкостью.
К 1610 году, времени смерти Генриха IV, Кончини был заметной фигурой во Франции: он занимал ряд высоких постов в государстве, обладал многомиллионным состоянием и владел большим количеством имений и городских домов.