А вот Инку забрали.
Я встретил её, потом… поздно встретил. Едва узнал, настолько страшною стала. Дурь и водяра в принципе никого до добра не доводят. Но посидели по старой памяти. Она мне многое порассказывала… хотя, может, это ей не повезло?
А я просто людям не верю.
Психоаналитик, которого я когда-то нанял, так и сказал, что, мол, проблема у вас, господин Громов, с доверием. А я ему ответил, что проблемы у меня нет.
Как и доверия к людям.
Что это как раз больше их проблема, чем моя.
Но мальчишке ответил:
— Ты только соглашаться сразу не спеши. Скажи, что шаг ответственный, что надобно познакомиться с разными вариантами.
Потому что не он им будет нужен, а дар, что бы это ни было. И стало быть, можно за условия поторговаться. Если духу хватит.
Изнутри мальчишка выглядел… не особо сильным.
Хотя чего ждать от ребенка, жизнь которого до определённого времени была спокойна и даже беспечна? Вот то-то и оно…
И мне жаль его.
А ещё немного завидно, потому как у меня такой жизни никогда не было. Я ведь хотел. Я ведь для детей своих будущих старался. Ну, тогда, сначала, пока еще держались в голове идеалы про семью и дом.
Куда что ушло…
— Вы хороший… — бормочет Савка.
Я⁈
Смешно.
Хороший… знал бы ты, сколько на моих руках крови, парень. Нас ведь не просто так воевали. Мы в свое время изрядно поколобродили. И всякого случалось, за которое теперь спросится. И душе моей на небесах не будут рады. Это я знаю…
Может, потому и терплю боль, что пытаюсь ею хоть как-то искупить… что?
Того парня, перегонами промышлявшего, который навек в лесу остался, потому что три наглых голодных придурка позарились на тачку? Или старуху, сгоревшую вместе с кафешкой упрямого… как его звали? Не помню. Помню, платить отказывался…
Бизнесменчика, решившего, будто он самый крутой… долго ломался, не желал документы подписывать, дурак… финал-то один.
Нет, мальчик. Я и близко не хороший.
Пусть потом уже, нацепивши маску приличного бизнесмена, я и жертвовал щедро, что на храмы, что на приюты… но от мертвецов не откупишься.
Придут они.
Ничего. Встретимся… кстати, почему я всё слышу, чувствую, но видеть не могу.
— Это просто я слепой, — вежливо ответил Савка.
Охренеть.
И снова вываливаюсь.
Главное, вовремя, потому что, открыв глаза, вижу медсестру, нависшую надо мной с видом преозабоченным. Впрочем, она тотчас убирает руку.
Пульс щупала?
Не верит своим машинкам? Они вон пикают, рисуют кривые остатков моей жизни.
— Вы уснули.
Уснул.
— Это замечательно… вам лучше. К вам посетитель. Готовы принять?
Готов.
Ленку я всегда принять готов. Но сейчас расцепляю зубы и просто говорю:
— Да.
Когда я только-только угодил в больничку — тогда мне сказали, что пара недель всего осталось в запасе — ко мне потянулась вереница беспокоящихся и сочувствующих. А заодно озабоченных вопросом, куда я собираюсь капиталы девать и не желаю ли пожертвовать какому-нибудь фонду.
Во спасение.
Детдому я своему кое-что оставлю. Всё же не дали сдохнуть под забором, да и наука жизни получилась неплохой. Остальные же…
Додумать не успел. Дверь отворилась и вошла Ленка, придерживая огромную торбу. Пусть кожаная, дизайнерская, по специальному заказу шитая, но всё одно ведь торба.
— Привет, Ленусик. Ты сегодня красавица, — выдавил я, пытаясь изобразить ответную улыбку. И удивился даже, что голос звучал почти нормально. Чуть хриплый и только.
— Привет. Как ты?
— Хреново, — я смотрел, как она достает из своей торбы баночки, одну за другой.
Опять суп сварила?
И пюрешку.
Медсестра за спиной Ленки кривится, смешно ей. Надо будет сказать, чтоб другую приставили, не такую веселую.
— Я тебе супа принесла. Домашнего. На курочке. Курочка деревенская, сама выбирала, на рынок вот ездила… — голос Ленки спокоен. И верю, с нее станется поперется на рынок и угробить там пару часов на поиски той самой суповой куры. — А то кормят тут не пойми чем…
В основном питательным раствором. Последние дни тело мое отказывается принимать другую пищу. И Ленка знает. Просто не в её характере просто сидеть и ничего не делать.
— Котлетки паровые… Может, получится попробовать? Сегодня ты выглядишь получше
Да и чувствую себя тоже.
Настолько, что честно проглатываю пару ложек супа. Заодно вспоминаю, что готовит Ленка отвратительно. С другой стороны, у меня сейчас любая еда с привкусом то ли лекарств, то ли дерьма. Так что один хрен.