И Тимофей.
И как-то… если кто-то хоть близко сунется.
— Тише, Беточка… не нужно бросаться словами. Их ведь могут неправильно понять.
А вот и новый гость. Господин Светлый. Или правильнее говорить «товарищ»? Хотя гусь свинье… ладно, в этом случае я даже свиньёй быть готов. Ныне он сменил обличье и теперь походит на чиновника средней руки и средних же возможностей. Пиджак неплох, но рукава уже лоснятся, на ботинках, пусть и старательно вычищенных, давние заломы. Зато шляпа новая, по моде.
И часы на запястье серебряные.
— Доброго вечера… Еремей, верно?
— Ну.
Протянутую руку Еремей проигнорировал, что, впрочем, Светлого не смутило.
— Светлов. Юрий Венедиктович.
Светлов, значится. Интересно, правда или нет. Думаю, что нет.
— И не стоит воспринимать Эльжбету всерьёз. Женщины тяжело переживают отказы, особенно, когда так уверены в своей неотразимости, как наша Эльжбета.
Та фыркнула и отвернулась.
— Обычно у неё получается договориться, но раз уж такое дело… со мной выпьете?
— Нет.
— Отчего же? Тоже не нравлюсь?
— Так не баба…
— Так и баба вам не особо.
— Юра!
— Так смотря какая баба, — Еремей явно издевался, причём позволяя понять, что издевается. И Эльжбета аж пятнами пошла. — Вопрос повторю. Чего вам от мальца надо?
— Сила его. И способности. Которые, прошу заметить, без нашей помощи просто сгинут. Как и он сам. Долго ли он протянет на фабрике? Год-два? А потом что? Чахотка, вылечить которую вполне возможно, если у вас есть деньги. Но у тех, кто работает на фабрике денег, как правило, нет. Выбиться в мастера? Это под силу единицам. Да, юноша целеустремлённый, но одной целеустремлённости недостаточно. Нужно образование. И удача. А ещё, при наличии дара, хороший наставник, который покажет, как с этим даром совладать.
Эк человек за меня переживает.
Я прямо расчувствовался.
— И ты наставишь?
— Я? Нет. Боюсь, это не моя сфера. Я могу лишь определить наличие одарённого и только.
Радует.
Несказанно. Хотя… если есть и такие определяльщики, то найдутся и другие. Говорить, что им показалось и на самом деле я дара не имею, бесполезно. Не поверят.
— С его слов я понял, что мальчик в курсе своего происхождения. Возможно, он начал учиться, — Светлов делал большие паузы, предлагая Еремею продолжить беседу. — Но затем всё изменилось. И путь дарника для него закрылся. Кстати, вполне обычное дело… нам постоянно твердят, что дарники — редкость. Что каждый подобен жемчужине, найти которую сложно. На деле же дарников довольно много. Просто одним везёт. Их талант начинают развивать едва ли не от первого вздоха. Занятия. Наставники. Родовые секреты, которые по сути знание, сокрытое от других. И мы получаем очередного одарённого аристократа, свято уверенного в собственной исключительности. Другие же вынуждены жить, как живётся. И дар их, не получая поддержки, потихоньку чахнет.
— Сейчас расплачусь.
Главное, чтоб они прямо тут не решили устранить преграду к такому нужному мне. Призрак на всякий случай подбирается поближе. И Еремей, явно почуявший его присутствие, качает головой.
— Что вы предлагаете?
— Обучить мальчика. Открыть ему новые пути…
— На каторгу и на виселицу? — Еремей откидывается на спинку кресла. — Давайте без этого вашего… словоблудия. Конкретно.
— Деловой человек?
— Вроде того.
— Что ж, как деловой человек вы можете назвать свою цену.
— А потянете?
— У нас большие возможность.
— У «вас» — это у кого? Хотелось бы знать.
— Зачем?
— Мало ли… вдруг да не только для байстрюков у вас большие возможности, — Еремей выразительно смотрит на Эльжбету, которая забилась в угол и там с мрачным видом давится дымом. А дымок непростой. Вот точно ширяется.
— А вам они нужны?
— Отчего бы и нет… жизнь — она такая. Деньги — что? Сегодня они есть, а завтра, что те пташки, фьють и улетели. Возможности — это другое. Совсем другое… вот была б возможность присоединиться к хорошим людям, которые и за народ болеют, и себя не забывают. Которые вроде за новый мир, но так, чтоб в этом новом мире им хорошее место досталось…
— А вам оно на кой?
— Мне? Говорю же. Сложности у меня. С деньгами. Не умею я с ними. А потому продать мальчонку я могу, но это… как мой хозяин говорит? Одиночная сделка. Бизнеса она не делает.