— Ничего. У нас и без того проблем хватает…
— Так решай.
— А ты?
— А я своё дело делаю… и не будь букой. Всё ведь неплохо получается…
— Неплохо?
— Ты нашёл одарённого… двоих в теории, — она подняла два пальца и ими пошевелила. — Или троих… если и вправду кровная родня, то и у девки дар будет. А может, не у неё одной.
Тьма скатилась с подоконника.
— Толку-то…
— Нам, может, и не будет, а он, сам знаешь, одарённых любит…
Светлов застыл.
— Дерьмо.
— Ой, можно подумать, остальное розами пахнет. Как ты там вещал? Сложные времена требуют неоднозначных решений… или передумал? А может… может, ты решил его обмануть? Взять то, что он даёт, а взамен ничего?
— Хватит! — рявкнул Светлов и разом успокоился. — Ты права. Будем решать по ходу дела… встречусь. Переговорю.
— Вот… — она наклонилась и подняла мундштук, вытащила сигарету, которую бросила на пол. — А что до фабрики, то проблема решилась наилучшим образом… всего-то сотня рублей. И всё сделают в лучшем виде.
— Когда?
— Да завтра же. Чего тянуть…
— Завтра? Завтра…
— Ты ж сам хотел, чтобы побыстрее.
— Да, но…
— И он тоже. Или ты за этих переживаешь? Так намекни тогда, чтоб больными сказались…
Светлов задумался.
— Нет. Ни к чему.
— И правильно. Видишь? А ты тут раздумался весь. Всё просто. Надо лишь делать то, что тебе говорят…
Она поднялась и потянулась, изгибаясь весьма однозначным образом. Вот только на Светлова эти извивы не подействовали.
И даже когда Эльжбета положила ладони на его плечи, он вывернулся:
— Поищи кого другого.
— А ты брезгуешь?
— У тебя голова не соображает…
— Поверь, голова для этого дела не нужна. А я устала! Я, между прочим, тоже ожидала другого! Ты мне что обещал… — голос её взлетел до визга.
А дамочка-то реально накурилась, если её так штормит. Морфинистка, что ли? Или чем посерьёзней балуется?
— Заткнись…
В Светлова полетела ваза, а следом — массивная пепельница, которая бахнула в стену. Честно говоря, малость самую с головой не разминулась. И Светлов это явно понял. Оплеуха опрокинула Эльжбету на пол. А когда та попыталась подняться, ещё и вторую отвесил, хорошую такую.
— Что тут у вас? — дверь открылась и в комнату вошёл сонный тип.
— Митенька, он меня бьёт, — прохныкала Эльжбета, держась рукой за щёку. — Он меня…
— Опять накурилась. Или нализалась?
— Кто ж её разберет, — Митенька не впечатлился, и притворяться обиженной Эльжбете надоело.
— Твари. Все вы твари… ничего, придёт мой срок…
Она оттолкнула Митеньку и вывалилась в дверь.
— Придёт…
— Совсем баба сдурела, — Митенька опять зевнул. — Ну что? Есть чего?
— Вроде как да, — Светлов поднял стул. — Пригляди за этой дурой.
— Может… — Митенька повернулся. — Успокоить её? Слегка? А то сама уже не соображает, чего говорит и кому…
— Успокоим, — Светлов потёр руку. — Пока просто присмотри, чтоб из дому не выходила. Погоди…
Он открыл ящик стола и вытащил склянку.
— Начнёт дурить, дашь ей.
— Новая дрянь?
— Лекарство. Хорошее. Иностранное. Для особых случаев… «Героин» называется[2]. Успокоит.
Даже вот как-то и не найдёшься, что сказать.
— Там давно уже используют. Глядишь, вовсе с этой дряни слезет. Покажешь, и она сама всё сделает. Шприцы тут же. Поможешь жгут затянуть.
И передал железную коробку.
— А ты куда? — коробку Митенька принимал с осторожностью.
— Вниз. Посылку проверить надо. Да и так-то…
— С листовками чего?
— Чего обычно. Раздай там, кто готов взять… этому, блаженному, он как раз задания хотел. Вот пусть и берет.
— А девка?
— Не трогай. И нашим передай, что если кто сунется, лично всё лишнее оторву.
— Да ладно…
— Складно. Не тронь. Серьёзно. На неё у нашего… партнёра виды. Ты же не хочешь ему дорогу перейти?
— Руки убрал, придурок! — женский истеричный голос заполнил паузу. — Кому сказала⁈
— Иди, пока она совсем не разошлась. И это… одно деление, ясно? Дверь прикрой.
Оставшись один, Светлый прошёлся по комнате, снова выдвинул ящик стола, в который и Тьма заглянула любопытства ради. Вытащил ещё склянку, как две капли воды похожую на ту, первую, покрутил и вернул на место.