Или всё-таки человека?
Мишка с черепом угадал.
— Что там? — ему явно не терпелось.
— Заходи, — всё-таки опасности я не чувствовал. Тьма и та успокоилась, теперь ходила по кругу, что-то ворча. — Только тут трупы.
Они были пониже человека, эти существа. Крепко так. Коротконогие, широкоплечие. И плечи, и руки покрывали густые волосы, но именно, что волосы, а не шерсть.
Вытянутые головы, плоские какие-то, с выдающимися челюстями и приплюснутым носом. Но это не так и важно. Каким бы ни было лицо, но на нём застыло выражение ярости.
— Это… это… кто? — Мишка склонился над ближайшим телом.
— Люди, — я принял решение. Я ни хрена не учёный, чтоб аргументировать свою точку зрения. Да никто и не требует. — Это люди…
Примитивные до крайности.
Древние.
Такие, которые, быть может, отметились когда-то в бесконечной веренице моих собственных предков. Но всё равно ведь люди. Вот у этого на руках какая-то штуковина из сухих травинок и кривобокой бусины. Браслет? А следующая и вовсе женщина. Уродливая, как по мне, но закутанная в кусок шкуры. И на шее её ожерелье из чьих-то клыков.
— Чтоб… — Мишка, оказывается, умеет ругаться.
Я и сам не отказался бы.
— Тьма, — я сажусь ещё у одного мертвеца. Этот смотрит в потолок мутными глазами. И с виду — совсем ребенок. Пусть чужой, но… — Ты знаешь их?
— Да, — Тьма замедляет бег. — Есть. Там. Много. Вкусные. Но злые.
И я получаю картинку, в которой стая этих созданий с уханьем и визгом отмахивалось от тени. Они швыряли камни и какие-то самодельные копьеца, но главное не это.
Главное, что каждый камень, каждое копьецо окутывалось довольно плотным пологом силы.
Они одарённые?
Все они — одарённые⁈
Так, это логично, Громов. Про Дарвина ты слышал. Организмы приспосабливаются к условиям среды и выживает сильнейший. Среда здесь своеобразная, а стало быть, и приспособления к ней тоже будут отличаться. И если кругом твари магические, то защищаться от них следует магией.
— Он… он их… — Мишка разогнулся и вытер рот ладонью. — Он их ловил?
— Скорее всего, да.
— Зачем?
— Думаешь, я знаю? — я поглядел на то, что являлось центром этой конструкции. — Вряд ли для развлечения…
Об отце говорили всякое, но все говорившие сходились на мысли, что в первую очередь он был учёным. Был да сплыл, чтоб…
Ладно, не важно. Главное, что во всём этом должен быть смысл.
Стаей люди опасны. Вон, даже Тьма не считала их лёгкой добычей. Но вот по одиночке человек, да ещё Охотник, мог бы справиться.
Пожалуй.
Или вот ловушки. Артефакторные? Почему бы и нет.
— А там клетки стоят! — крикнул Метелька. — В другой стороне. И ещё покойники…
— Погоди, — я почти поймал мысль. — Миш, смотри, оно идёт оттуда туда.
Я пошёл вдоль линии, что вела к центральному столбу. Точнее — стеле. Четырёгранная игла широкая у основания постепенно сужалась. У подножия её виднелся тот же рунный узор, который поднимался и выше, обживаясь на гранях. И да, дно канавок, которые вели к центру, было покрыто серебром или чем-то вроде. А вот приводили канавки не к основанию стелы, но к широкой такой канаве. Я присел. Воняло и отсюда. И… да, бурая слизь на дне. И бурые же сухие чешуйки.
Кровь?
Он привязывал этих людей. Затем пускал им кровь. Кровь текла сюда. Я двинулся по кругу, внимательно вглядываясь в основание.
— Это концентратор, — Мишка тоже подошёл. — Или стабилизатор. Или и то, и другое… в сложных артефактах часто используют разные источники питания. И вот даже в идеально подобранных энергия всё равно будет отличаться. Внутренняя пульсация потока, насыщенность. Там с десяток факторов. И эти различия могут давать разного рода негативные эффекты. Поэтому энергия направляется в концентратор, общий элемент, откуда проходит через стабилизирующие руны. Конечно, это приводит к потерям. И чем больше разница в питающих источниках, тем выше потери. В сложносоставных артефактах на них приходится до тридцати процентов суммарного заряда, но многое зависит от изначального сродства питающих элементов…
Энергия.
Отец выкачивал из жертв кровь и энергию… вместе? Как-то одно было связано с другим. Взгляд зацепился за… на первый взгляд это походило просто на выступ.
Наплыв?
Неровность на идеально ровной поверхности.
— Миш? — я прервал брата. — Это что?
— Погоди, — тот оттеснил меня и, перешагнув через канаву, присел. — Это… сейчас… тут… ага, да. Поворот… это крышку не до конца закрутили.
Крышку?
Мишка потянул, и от основания стелы отделился кусок. То есть, я сперва решил, что это кусок, но…