— Это так, — согласился городовой, вытаскивая ещё одну папироску. — Её и без вас тут искали.
— Кто?
— Тоже баили, что родственники… да не похоже.
— Отчего ж? Родни у нас много. Так-то, со стороны моей матушки, семья вовсе большая, у ней и своих сестёр есть, и братьев. А ещё дальняя… хотя, конечно, этим-то на кой?
Городовой слушал, кивал.
Вот и чего не уходит-то? Выяснить выяснил. Паспорт проверил. Что ему ещё надобно-то?
— Погоди, — я перехватил Метельку, который хотел было к машине сунуться. — Не лезь. Какой-то он… неправильный.
А ведь лабораторию папенькину искали. Должны были. Вот хотя бы те, что с аппаратами вокруг лазили, но уехали ни с чем. И этот, который книгою интересовался. И те, что помогали похищать мага… а помогать должны были бы. Не справился бы папенька один.
Профиль не тот. Навыки.
И что?
И не нашли. Но свернули бы поиски? Возможно. Дело дорогое, муторное. И куда проще заплатить кому-то, чтобы этот кто-то приглядывал за домом. И за теми, кому вдруг до дома дело появится.
— А дом, как я поглядел, справный. Крепкий. Внутри-то, конечно, пострадал, особенно кухня, но если с умом подойти… главное же ж стены. А стены крепкие. И крыша хорошая. Пока ещё, — Мишкин голос был весел. — Но тут тоже надо бы заниматься. Протапливать, просушивать. За зиму да весну сырости поднакопилось. Ещё год-другой и совсем развалится.
— А колдуна не забоишься?
— Колдуна? Да не боюсь я колдунов. К нам так-то и маги заглядывают, — доверительно произнёс Мишка. — Иные вовсе нормальные ребята. Конечно, кто из сильно родовитых, так нет-то. У них, небось, свои мастера. А те, что попроще, так им самим в моторах копаться не с руки. Машины же, даже самые хорошие, ломаются. У нас-то репутация имеется, вот и везут. Порой и поговорить могут. Это вон, дурные бабы всякого, ко не такой, за колдуна принимают. Что сестрицу мою маг свёл, это я и без неё ведал. А вот в байки про проклятья, про то, что он сюда вернётся за своим добром, так не верю. Если и вернётся, то нехай себе. Добро его мне без надобности. Вон, в сараюшку снесу, пускай стоит.
Городовой кивал, щурился и глазом косил. На нас с Метелькой. Хоть ты в дом возвращайся.
— Эй, хлопцы, — окликнул он нас. — Ходьте сюды.
И не возразишь.
Я бочком двинулся, матеря себя за беспечность. Пусть тело и изменилось, но… знал ли этот тип Савку? И если знал, то сумеет ли опознать? Тело крепко переменилось, но вот черты лица не перекроишь.
— Боязливые они у тебя, — хохотнул городой и сунул руку в карман шинельки. — Нате от карамельков.
Сыпанул горсть в подставленные Метелькою руки. — Ешьте вон… а этот второй чего не идёт?
— Этот? А, он совсем уж того. Нет, так-то парень крепкий. И спокойный. А что не сильно мозговитый, так бывает же ж.
— Да?
Я сгорбился и поглядел искоса.
— Когой-то он мне напоминает…
— Так, ясное дело. Сестрицу мою, небось.
Городовой поглядел на Мишку скептически.
— Вы на меня не глядите. Я в папаню пошёл. Он не отселева.
— Кхитаец, что ль?
— Бурят.
— А, всё едино, — отмахнулся городовой. — Нерусь.
— Обижаете. Веру он принял. И с матушкою венчался, как положено… матушка, правда, тоже всё печалилась. И дед ворчал, сколько помню, что кровь попортила. Дескать, их была самою крепкой, а я вот… так-то родня у нас с лица такая, что порой и не понять, где и чей…
— Ясно. Стало быть, дом купишь?
— Собираюсь.
— Ну гляди, — сказал городовой и, развернувшись, неспешным шагом двинулся прочь. Соседка, выглянувшая было во двор, тоже хлопнула дверь и скрылась.
— Чтоб, — Мишка открыл дверь машины. — Давайте. Ехать надо.
— А дом?
— А чего с ним сделается? Купим. Но и так… если кто в подвал и сунется, то…
То обнаружит стену.
И провода, в неё уходящие. И пусть хоть оближет эту стену, но ничего-то у него не выйдет. Если, конечно, он не из рода Громовых.
Мы и сами намаялись, проход закрывая. Сперва тот, который отделял буферную зону с лабораторией от пещер. А потом и каменную стену. Её вовсе удалось вернуть не с первого раза. Оказывается, что не срабатывает оно по-отдельности, чтобы или сила, или кровь.
И то, и другое.
И мысленный приказ вдобавок. Но в итоге получилось. Стену мы потом втроём и осматривали, и обнюхивали, и простукивали, но без толку. Подозреваю, что если камень и додумаются долбить, то просто додолбят до земли.
В общем, было над чем подумать.
— Фу-у-ух, — Метелька высыпал карамельки на сиденье. — Жарень.
И вправду, машина раскалилась изнутри. И обычная вонь — бензина, солярки, металла и ещё чего-то — сделалась столь резкой, что перекрыла остатки запахов с той стороны.