— Михаил, — ответил Михаил.
И больше ничего уточнять не стал.
— Вас отец отправил, да?
А мы с Метелькой и вовсе сделали вид, что присутствуем так, исключительно фоном.
— Миш, — я привлёк внимание братца. — Может, в дом пойдём? Чего тут на улице-то…
— Там может быть опасно, — произнёс Елизар. — Я не знаю, какое количество людей находится в доме…
Находилось.
Тьма вот одиннадцать насчитала. Правда, после этого пересчёта остался лишь один, тощий мужичонка в красной шёлковой рубахе. Он как раз вот за столом устроился, подвинул в стороночку пухлую тетрадь, чернильницу, отложил резной ножичек для писем и сами письма, а вот перед собой поставил коробочку. Из неё уже извлёк пухлую пачку купюр, которые и принялся пересчитывать, шевеля при том губами. В общем, я решил, что если он с казною местной дело имеет, то и нам пригодится.
— Разберемся, — сказал Мишка важно.
— Вы охотник, — Елизар щурился. — Я видел… что-то видел.
— Показалось.
— Вы…
— Парень. Я тут случайный человек. Ехал мимо, а машина заглохла. И тут добрые люди предложили подвезти. И так предложили, что прямо отказаться никак.
— А умерли они…
— От избытка доброты, наверное. Ты сам-то как?
— Я? Я… неплохо. Есть небольшие повреждения. Ссадины. И пить хочется. И… и что вы собираетесь делать? Если вы поможете, мой отец… он нас с братом любит.
Мы с Метелькой переглянулись.
Ну всё, теперь Мишка точно не пройдёт мимо. В общем, надо бы по этому теремку пробежаться, а заодно определиться, где беседы беседовать будем.
Единс
— А Боже ж ты мой… — раздался вой со двора. Женский голос был полон ужаса. — А что ж это деется… а мамочки мои родныя…
— Придуши, — попросил я Тьму, и вой стих.
Забыли.
Вот всё-таки не то что-то у меня с головой. Старуха бойцом не выглядит, но мало ли. В здешнем мире никому нельзя верить. И надо было её хотя бы запереть в том же сарае. Ай, ладно, запрём сейчас. Вот с мертвяками пока не ясно. Во дворе-то точно убирать придётся, потому что полный двор покойников — это не то, что ожидаешь увидеть, домой возвращаясь.
Блин, ненавижу трупы таскать.
Вот просто ненавижу и всё.
Главное, тяжёлые такие… которые в кузове грузовика, то пусть лежат. Жарко, конечно, но, авось, к вечеру не сильно завоняются. А в теми, у ворот придётся повозиться.
— Погоди, — Метелька, кажется, тоже не проникся. — Давай этого здорового к стеночке. И бутылку рядом кинем, типа нажрался. Ещё надо бы каких тут покидать. Тогда, если кто и сунется, то решит, что напились в хлам.
Надолго такой обманки не хватит, но в целом — почему бы и нет. Тем более не факт, что мы вообще этого Сивого дожидаться станем.
В доме было прохладно и чисто.
Плетеные дорожки на полу. Шторы на окнах да с вышивкою. Добротная мебель. И да, на первый взгляд — хороший дом. Досмотренный.
А вот кто в нём живёт…
— Нас с братом привезли вчера, — Елизар осматривался с интересом. Его на кухню притащил Мишка, а с ним и пухлого мальчонку лет шести. Причём его-то Мишка держал на руках, осторожно так. Я даже в первую минуту испугался, что парень уже того, но потом понял — спит. — Матушка получила письмо… понимаете, она любит отца, но у того другая семья.
Ещё одна обычная жизненная история.
— Жена. И две мои сестры. Но вы не подумайте, он о нас заботился. У нас и дом хороший, и в целом-то никогда не бедствовали. Учителей отец присылал. И меня в гимназию устроил. А когда дар появился, то и в род принял…
Покойников с кухни мы отволокли в подсобную комнатушку. Но ноздри Елизара дрогнули.
— Вы всех убили? — уточнил он у Мишки.
На нас с Метелькой Елизар поглядывал искоса, явно не способный определиться с нашим статусом и с тем, как себя с нами вести.
— Почти, — Метелька смахнул тряпкой крошки. — Слушайте, а щи ничего так. Ещё теплые. Будете?
— Наливай, — согласился я, потому что запас сил Тьма пополнила, привычно поделившись и со мной, и с Призраком, но вот нормальной еды всё одно хотелось.
В животе заурчало.
— О, — Метелька ловко вытащил котелок. — Сав, там и колбаска будет… хлебушка поищи. И сметанки ещё. Я не люблю, чтоб без сметанки… значит, ты этот…
— Бастард, — Елизар поджал губы.
— Тебе наливать?
— Это как-то… тут… тут ведь… люди…
— Наливать?
— Наливай. Я бы Евсея разбудил, если можно. Он давно не ел. Но… он маленький ещё. Или испугается, или… увидит лишнего.
Типа покойников? Это да, это для ребенка точно лишнее.
— Вроде убрались, — я огляделся, убеждаясь, что ничего-то этакого, лишнего, на кухне нет. — Если по дому бегать не станет, то и буди.